быть, сделали на выбор, какой больше понравится. Вскоре мое недоумение разрешилось, когда вынесли гроб, привезенный мною, я вышел за ним, приказав катеру отойти в сторону, чтобы не мешать приставать паровому катеру, шедшему за мной и на котором, как я думал, был Рожественский. Каково же было мое удивление, когда по приходе этого катера полурота взяла на караул, музыка заиграла «коль славен», из этого катера вынесли второй гроб. Оказалось, что сегодня утром, опять-таки на «Урале», умер матрос от солнечного удара. Через несколько минут подъехал Рожественский, вышел на пристань, подошел к Губернатору и другим французам и поблагодарив их за внимание, уехал. Остались Фелькерзам и Энквист[99]. Гробы положили один на колымагу; другой на носилки, которые понесли французские матросы и шествие тронулось. В толпе офицеров несли на носилках вроде палантинов, но без верха, 3-х дам-француженок. Очевидно жены местных аристократов, которые тоже пожелали проводить покойников.
Посреди дороги случился инцидент, могущий кончиться печально, но к счастью все обошлось благополучно. Быки, запряженные в арбу, испугались музыки, и один из них, вырвавшись из ярма, стремглав бросился прямо в толпу и врезался в полуроту. Как он никого не поранил своими рожищами, я понять не могу; пролетев сквозь всю полуроту, он понесся дальше, никем не задерживаемый, потому что все живое при его приближении пряталось кто куда, и скоро скрылся из виду. Другой же бык страшно бился в ярме, стараясь вырваться, но ему, к счастью не удалось, а справиться одному с тяжелой арбой ему было не под силу. Наконец, кто-то догадался и остановил музыку. Кладбище, находящееся сейчас же за городом, очень маленькое и бедное, но производит хорошее впечатление, настолько насколько вообще кладбище может производить хорошее впечатление. Это происходит благодаря тому, что оно расположено прямо в тропическом лесу и громадные деревья спускают свои в ветви прямо над могилами.
После очень короткой службы (а короткая она была, видите ли потому, что было очень жарко, да кроме того в этих местах вечером очень опасно снимать шляпу: можно заболеть лихорадкой), гробы были опущены в могилы при троекратном ружейном залпе. Где только нет могил русских моряков. Появились они и в Nossi-Bé.
На обратном пути веселый марш огласил улицы Nielwille и приводил в восторг негрепуров, бежавших за музыкой и глядевших на все с разинутыми ртами и вытаращенными белками.
Офицерство, конечно, набилось в кафешку, выпить чего-нибудь холодненького.
К ужину вернулись на корабль.
Пришел «Терек».
Под встречу Нового Года кают-компанию убрали пальмовыми листьями и всевозможными видами тропической растительности. Об этом позаботился Федор Петрович [Шамшев], привезший все это с берега на шестерке. Когда же постлали еще и ковер, то наша кают-компания приняла вид прямо царской.
1 Января 1905 г. Nossi-Bé
Вот и Новый Год! Что-то он нам принесет!
Встреча Нового Г ода началась у нас
Энквист Оскар Адольфович (1849–1912). Окончил МКК в 1869 г., однокашник Н.И. Небогатова, командовавшего 3-й Тихоокеанской эскадрой. Контр-адмирал (1901). Двоюродный брат управляющего Морским министерством Ф.К. Авелана, что, возможно, повлияло на его назначение младшим флагманом 2-й Тихоокеанской эскадры и командиром ее крейсерского отряда. После Цусимского сражения увел отряд крейсеров в Манилу, где интернировался. Его действия позднее были признаны правильными. Уволен в отставку в 1907 г. с производством в вице-адмиралы. – К.Н.
