силуэты – наблюдая за супругами, ожидая чего-то.
Сидя у входа в палатку, как можно теснее прижавшись друг к другу, Сэм и Люсиль негромко, едва ли не шепотом говорили о мертвых проводниках, строили предположения о том, как и почему те приняли столь ужасную смерть. А в тенях все мелькали бесформенные фигуры, вгоняя супругов в дрожь. Эта местность, решил Сэм, и впрямь есть не что иное, как владения Итаквы, Шагающего с Ветром. Временами, когда влияние древних ритуалов и таинств достигало пика, те, кто поклонялся снежному богу – индейцы, метисы, а возможно, и пришлый люд из нездешних мест, – собирались здесь, чтобы отправлять свои тайные церемонии в Его честь. Для человека со стороны, тем более не верующего, эта местность была запретной! Проводники были здесь чужаками. Сэм и Люсиль тоже…
Полагаю, что именно тогда у Люсиль стали сдавать нервы, что, впрочем, неудивительно. Жуткий холод и белое безмолвие, раскинувшееся на многие мили вокруг, редкие стволы сосен и елей, занесенных снегом, голод, который все сильнее давал о себе знать, и смутные фигуры, затаившиеся по периметру поля зрения и сознания… Прибавьте к этому жуткую участь их бывших проводников – кто поручится, что то же самое не случится и с ними самими? И еще тот неоспоримый факт, который Сэм уже не мог от нее скрывать: они с ней… заблудились! Хотя они шли на юг, откуда им было знать, где, собственно, находится Нависса? Вдруг они отклонились в сторону? Да и вообще, хватит ли у них сил добраться до городка?
Думаю, что к тому времени Люсиль уже впала в бред, поскольку ее так называемые воспоминания о случившемся дальше наверняка есть не что иное, как галлюцинации, несмотря на все их правдоподобие. И кто знает, может, и бедняга Сэм был в том же состоянии! Как бы то ни было, на третью ночь, когда они, не сумев развести костер (спички успели отсыреть), принялись готовиться ко сну, события приняли еще более странный оборот.
Кое-как они сумели поставить палатку, и Сэм залез внутрь, чтобы приготовить более или менее сносный ночлег. Люсиль, хотя ночь уже вступила в свои права, оставалась снаружи и ходила вокруг палатки, пытаясь согреться. Неожиданно она крикнула Сэму, что видит вдали костры – к северу, востоку, югу и западу от них. В следующее мгновение она издала жуткий вопль, а на палатку откуда-то налетел порыв ледяного ветра, отчего температура резко упала. Сэм из последних сил бросился наружу. Люсиль он нашел лежащей в снегу. Она не смогла объяснить ему, что произошло, лишь невнятно бормотала: «Оно в небе, в небе».
Одному богу известно, как пережили они эту ночь. Воспоминания Люсиль неясны и противоречивы. По ее словам, она ощущала себя скорее мертвой, чем живой. Три дня и ночи посреди жуткой белой пустыни, совершенно без пищи и большую часть времени даже без тепла. Однако на утро следующего дня…
Как ни странно, на следующее утро все обернулось к лучшему. Судя по всему, их страхи – ужас перед смертью, если не от холода, так от рук убийц их проводников, – оказались напрасны. Сэм решил,
