и смотреть нечего. Но это было тогда, а сейчас… Сейчас я втерся в доверие и намерен был выжать из этого все, что только можно. Я уже член команды, так что мешает мне стать членом семьи? О, какая же я неблагодарная свинья, не так ли?
По моим наблюдениям (а я кое-что вижу и понимаю в физиогномике и в анатомии), так вот, по моим наблюдениям Костя Штукин был слабым любовником и такую женщину, как Лена, полностью удовлетворять не мог. «Впрочем, – подумал я, – все эти измышления могут разбиться о бастион ее морали, и тогда нечего и мечтать стать для этой рыжей женщины ее «особенным человеком». Я избегаю слова «любовники», чем-то оно мне не нравится, а вот «особенные люди» – это как раз то, что нужно. Из любовников, как правило, дальше уже ничего не получается, а вот, когда отношения между людьми превышают по своему качеству это банальное название, то любовники становятся друг для друга «особенными людьми», и здесь вероятно все, что угодно, любой вариант развития событий вплоть до создания семьи. Когда женщина рассматривает тебя как своего будущего, вероятного мужа, она сделает для тебя все на свете.
Поток моих размышлений был прерван. Лена распахнула дверь в кабинетик и застыла на пороге, вполоборота ко мне, продолжая давать какие-то указания дизайнеру – лохматому и большому, словно медведь, мужику с умными глазами и не вязавшимся с его могучей внешностью надтреснутым тенорком. У Лены был красивый голос, почти чистое сопрано.
– Осваиваешься? – запросто спросила она, очутившись, наконец, в опасной близости от меня: нас разделял только ее письменный стол.
– Да как тебе сказать? – в тон ей начал я. – Все привычно, я вполне в своем формате здесь, люди все приветливые, никто не косится, все, как мне кажется, хорошо.
– Вот и чудесно. – Лена легко развернула ко мне огромный футуристический монитор «Apple» и вдруг, внезапно подмигнув, спросила: – Начнем? Ты готов?
«Скажи мне «да», и я полезу под стол, – подумал я. – Я знаю твой вкус, он уже у меня на языке, и от этого стучит в висках и в солнечном сплетении делается жарко».
– Да, разумеется, Лена, – произнес я так, словно был пробитой шиной, исторгавшей остатки воздуха.
– Вот что мы хотим сделать, и уже даже делаем, пробуем…
Лена поводила «мышью». На огромном экране появлялись окна с картинками анимации, играми, зазвучала какофония из музыкальных файлов. Всю эту дребедень я, разумеется, давно уже видел. Моя неверная жена, подарившая мои тапки своему Вадиму, закачивала в свой телефон разные подобные штучки. У нее в трубке жил мурлыкающий котенок, лаял щенок, вместо звонков раздавались отрывки из попсовых песенок и тому подобное.
– Мобильный контент, – хмыкнул я. – Знакомая штука. Моя бывшая была активным юзером. Хотя почему, собственно, была? Она им и остается, и, как мне кажется, ее новый бойфренд делает это as well.
Лена удивленно посмотрела на меня, и… она настолько очаровательно
