осторожно достал правой рукой бумажку с треугольной печатью, левую пока опускать не рискнул.
– Иди и стой вон там, третья дверь. Выйдет оттуда баба, тогда заходи! – распорядился часовой и снова встал у столика.
На двери апартаментов № 22 была кнопками прикреплена рукописная табличка «тов. Вихман», без указания должности.
«Хуже нет – ждать и догонять» – вспомнилась бабушкина поговорка минут через двадцать бездумного стояния. Однако все когда-нибудь кончается, дверь открылась, и знакомый женский голос произнес: «Ордынцев, зайдите!»
В кабинете было накурено, сквозь дым просматривалось богатое убранство: картины на стенах, бронзовые статуэтки на подставках, дорогой стол, мраморный камин и стеллажи с книгами.
В кожаном кресле сидел звероподобный чернявый мужчина, маленького роста, но очень уж какой-то широкий. Гимнастерка дорогого сукна без погон плотно обтягивала его рыхловатую фигуру. На груди – яркий эмалированным знак, изображающий красную пентаграмму на белом фоне. «Орден, наверное» – рассеянно подумал Николай.
Диковатость вида нового хозяина кабинета усугублялась всклокоченной прической и маленькими усиками, точащими щеточками в разные стороны. Немного левее стола, вполоборота к входу сидела Анастасия и курила папиросу, неизвестно какую по счету.
– Мы, Ордынцев, просим у Вас прощения за долгое ожидание, – с некоторой иронией произнесла женщина, – решали вот, что же с Вами делать…
Сидящий в кресле мужчина неспешно поднял глаза от каких-то бумаг, разложенных перед ним, посмотрел несколько секунд прямо в переносицу Николая, но так ничего и не сказал. Голова его вновь опустилась к столу, почти полностью скрывшему его массивную фигуру.
– Знакомьтесь, – это товарищ Вихман, – указала на мужчину Анастасия, – а меня Вы знаете.
Ордынцев кивнул. Он не знал, как здороваться с этим колобком. Впрочем, табличка «Осторожно, тиф! Рукопожатия отменяются!», стоящая на столе, подсказала ему, что больше делать ничего не нужно.
– Ну что, Михаил? Мы все решили? – обратилась Анастасия к Вихману. Тот в ответ вздохнул, нехотя оторвался от своих бумаг, опять посмотрел нехорошим взглядом на Николая, потянулся, зевнул, и выдавил из себя:
– Ще с тобой будешь делать? Давай, бери, только под твою ответственность! Я умываю руки.
– Так, Ордынцев, пошли отсюда, – как-то смешливо проговорила Анастасия, и, взяв Колю под локоть, вытолкала его из кабинета. На лестничной площадке часовой, увидев ее, вытянулся, как мог ровнее, хотя это у него получилось не очень хорошо. Спустились на второй этаж, зашли в кабинет № 18. Здесь табличка на двери гласила: «Нарыжная А.А., заместитель председателя ОдГубЧК». Обстановка примерно такая же, как у Вихмана, только комната поменьше.
– Садись, Коля! – пригласила Анастасия, указав на кожаное кресло.
– Что с моими друзьями, Настя? – эта мысль не давала покоя Николаю, и первым ничего другого он спросить не мог.
– Забудь о них! Ты теперь думай, как самому
