блюда из только что выловленной рыбы.
– Хорошо, как-нибудь посетим. Завтра я дежурю, приходите ко мне после одиннадцати, когда все угомонятся.
Он обрадовался приглашению.
– Можно прихватить чего-нибудь покрепче кофе?
Она подумала.
– Я на дежурстве. Но рюмочку коньяка выпью.
ЧУЖАЯ ЖЕНА
Ах, любовь! Наконец-то наваждение оставило его, и душу наполнила радость. Люда, такая милая, обходительная, очаровательная. Жаль, что она замужем, но… Не каждого человека брак делает счастливым. Наташа, Тонина сестра, жила с одним, а любила другого. Да и что это за замужество Люды?! Муж большее время в отлучке, в море, на службе. А она молодая, здоровый организм требует любви, ласки, плотского удовлетворения. И тут не ее вина, и не его…
Людмила предупредила дежурную сестру, что будет отдыхать, беспокоить ее в крайних случаях; закрыла дверь на ключ и пригласила Геннадия к небольшому столику с фруктами и бутербродами. Извинилась:
– Я по-простому.
Он поставил на стол бутылку армянского «Араспел» и коробку шоколадных конфет.
– И я. Из закуски ничего не захватил. Вы не голодны?
– Голодна, – усмехнулась чему-то Людмила. – Коньяк фруктами закусывают.
Он расценил ее «голод» по-своему. И когда выпили по одной, по другой и глаза Людмилы загорелись, как два наэлектризованных агата, поцеловал ее, обнял и притянул к себе. Она настойчиво отстранилась.
– Послушай, Гена. Ты очень нравишься мне, – перешла она на «ты», чем обрадовала его. – Но у меня есть муж. Да, он далеко, и мне бывает не только скучно, но и грустно, хочется с кем-то побыть, поделиться своими мыслями. Другого не позволяю. Как я буду смотреть в глаза мужу, если изменю ему? Знаю, другие изменяют и не испытывают угрызения совести. А я вот такая, потом не смогу жить спокойно. Давай останемся друзьями. Налей лучше еще по одной.
Они опустошили всю бутылку. Геннадий несколько раз пытался возобновить атаку на воспламенившую его своей красотой, милыми словами женщину, но она оставалась неприступной.
И все-таки это была упоительная, незабываемая ночь! Они целовались, ласкали друг друга и, казалось, утопали в наслаждении. Возбуждение делало их безумными, уносило в неведомое, неземное, и они забывали от восторга обо всем на свете. Но лишь на мгновение. Едва Геннадий дотрагивался до чувствительных прелестей, Людмила тут же приходила в себя и отстраняла его руку. Наконец не выдержала, взглянула на часы и охнула:
– Пора. Уходи.
– Давай встретимся еще. Я сниму комнату. Там мы будем чувствовать себя свободнее.
Она отрицательно помотала головой:
– Я тебе уже объясняла.
А на другой день ему позвонили из эскадрильи.
– …Ты где пропал? – спросил начальник отдела кадров капитан Дехта. – Тут у нас такие перемены… Тебя и еще семерых офицеров вывели
