время назад, в аналогичной ситуации я весь буквально трепетал бы от сострадания.
А за последний год я здорово изменился. Я перенес немало мытарств и был в буквальном смысле выброшен из жизни. Так что очень может быть, что я… эмм… очерствел и стал бездушным чурбаном? Может быть, и так. Честно говоря, все эти самокопания в настоящий момент занимают меня не больше, чем, допустим, вон тот массивный стеллаж с нэцке и окимоно. Я просто осматриваюсь и жду, когда же все кончится.
– Мне нужна только правда! Скажи, это правда?!
– Что? Что именно «правда»?
– Да хотя бы про последних, про этих задушенных старушек?
– Анечка…
– Отвечай!!!
– Ну… Да, получилось так, что там погибли люди. Но ведь я об этом ничего не знал! В конце концов, не я же их душил…
– О господи!!! Значит, это правда…
– Анюта…
– Да как ты мог?! Ты, мой муж, отец моих детей… Тебя посадят, да? Уже ведь не замять, не затушить – все в Интернете…
– Анечка, солнышко…
– Я тебе не солнышко!!! Я не буду тебе передачи таскать, скотина!!! Ты понял меня?!
– Аня…
– Что! Ты! Наделал?! Что?! Ты же, тварь такая, всю жизнь мне испоганил! Чудовище!!! А-а-а-а!!!!
Ультразвук – не самое эффективное средство в таком вот формате семейного общения: наповал не разит. Очевидно, поняв это, хозяйка вцепляется в лицо своего благоверного и, вереща от ярости, пытается выцарапать ему глаза.
Точно, польстил. Не спец я по дамам, увы.
– Убью, сволочь!!!
– Я прошу вас… – Хозяин задыхается и хрипит: тренированная в фитнес-клубах супруга на диво сильна и проворна. – У-хррр… Уберите ее!
Седой кивает на дверь.
Третий принимает хозяюшку под белы рученьки, оттаскивает от благоверного и влечет к выходу.
Хозяюшка вполне себе влечется (против Третьего она ничего не имеет), но продолжает яростно шипеть и тянуть к супругу скрюченные пальцы. Рискну предположить, что все: разлюбила.
Спустя несколько секунд Третий со своей пациенткой скрывается за дверью. Хозяин обессиленно откидывается на спинку кресла, закрывает глаза и мотает головой, словно пытаясь стряхнуть с себя губительные флюиды ненависти, щедро разбрызганные молодой сильной женщиной.
Что, голубчик, несладко тебе? Несладко, я вижу.
До недавнего времени я полагал, что «богатые тоже плачут» – это тупой слезоточивый сериал из детства.
Теперь я знаю, что это всего лишь констатация факта. А в качестве слогана к тому сериалу следовало бы добавить: «сильные мира сего – это всего лишь слабые люди».
Проводив объективом хозяйку, Ленка несколько мгновений задерживается на хозяине и плавно «переезжает» на меня.
Да, теперь мой выход.
Я вынимаю из папки копии документов и аккуратно раскладываю их на безразмерном антикварном столе.
Ленка
