Бенедикта, о значении, какое оно имело для всех последующих идей, касавшихся образования монашества, о месте, которое отводится в его Уставе знанию словесности, мы хотели бы теперь поговорить о человеке, сыгравшем чрезвычайно важную роль в том, что монашеская культура приобрела такое сильное эсхатологическое звучание: о святом Григории Великом.
Святой Григорий был великим Папой и великим человеком действия. Его «Пастырский устав» и «Письма» стали источником нравственного богословия, канонического права и всех средневековых представлений о пастырстве. Но вместе с тем он был человеком глубокого созерцательного духа, учителем жизни и молитвы. Именно благодаря сочинениям, в которых он оставил свое духовное учение, он так сильно повлиял на монашескую культуру. Его мистическое богословие еще мало известно; оно не было изучено так, как следовало бы, и М. Мару, назвав святого Григория «одним из величайших учителей мистики»39, поистине стал первопроходцем. Мы действительно находим у него подлинное богословие христианского опыта, учение о христианской жизни и молитве, для которого, как и для учений Оригена или святого Августина, характерно постоянное обращение к опыту. Именно опыт служит для святого Григория связующим звеном между святоотеческой эпохой и монашеской культурой Средневековья. Его учение – нечто гораздо большее, чем простой эмпиризм. Он оставил глубокие и, так сказать, вполне систематизированные размышления о христианском опыте. Для его описания он использует неизменные и точные термины, обозначающие диалектику (Божественного) присутствия и отсутствия, обладания и необладания, уверенности и сомнения, света и тьмы, веры и вечной жизни.
Тем, кто хочет понять монашескую литературу Средних веков, необходимо хотя бы общее и краткое введение в это многогранное учение. Почти всем своим словарем эта литература обязана святому Григорию: именно у него мы находим целую священную филологию, которую иногда склонны считать чисто символической (и которая на самом деле не чужда поэтическим формам выражения), однако это никак не лишает ее богатства содержания. Итак, вспомним некоторые термины, которые святой Григорий использовал, а монашеское предание впоследствии сохраняло и обогащало.
Святого Григория читали все, и все черпали у него опыт. У нас есть множество тому доказательств. Рукописным копиям его трудов нет числа40. Во все эпохи составлялись сборники выдержек (переработанных или нет) из наиболее характерных его текстов41. Существуют бесспорные свидетельства того, что его читали постоянно – и в Клюни42, и в других обителях43. Все авторы цитируют его или у него заимствуют: например, святой Исидор в своих «Сентенциях»; Дефенсор из Лигюже в своей «Книге искр», которая, должно быть, была очень популярна44; в VIII веке – Беда Достопочтенный, Амвросий Аутперт, авторы каролингской эпохи; позднее – Иоанн из Фекана, святой Ансельм, святой Бернард… Все они
Dom H. Rochais,
Petrus Venerabilis,
Dom E. Bertaud,
Он цитирует святого Григория триста раз; см. Dom H. Rochais,
