источающие скудный жёлтый свет, позволяющий видеть пространство, но крайне непригодный для чтения. Людно и неуютно. Странное дело, в подобном заведении очереди не меньше чем в обычной поликлинике у терапевта. Кто мог подумать, что неврозы и расстройства встречаются с той же частотой, что и простуды. Мэтис не верил, что найдутся ненормальные, чтобы симулировать болезнь в психушке. А если такие и находились, то и верно психи и придутся к месту.
На правом повороте коридора юный исследователь взглянул на лестницу, что предлагала подняться на второй этаж или спуститься в подвал. Последний маршрут манил и подталкивал в спину. Оглянувшись по сторонам, мальчишка шагнул навстречу цели, как вдруг с лестницы стала спускаться тучная врачиха со стопкой бумаг. Крутанувшись на месте, искатель приключений продолжил путь по коридору. Сюда можно вернуться потом, после приёма.
За поворотом посетителя встретил другой линолеум: менее пёстрый, но более древний. Странный узор резал зигзагами пространство, а местами напоминал цепи, протянутые по полу от стены к стене по диагонали. Ассоциация заставила сбавить на мгновенье шаг, после чего растаяла, уступив место более существенным мыслям.
Здание диспансера состояло из двух корпусов, связанных между собою мостом и, возможно, подземным лабиринтом. Мэт пребывал в поликлинике, где на втором этаже находился дневной стационар. Второй корпус и являлся самой психушкой, правда туда подросток никогда не захаживал, но надеялся на подземный проход и настоящие катакомбы. Единственное место, куда ему хотелось попасть сильнее, крыша двадцатиэтажного торгового центра, откуда по словам очевидцев (или по их преувеличенному вранью) открывался вид на всё Прилесье, лес вплоть до Залесья и дальние горы.
Оказавшись у нужной двери, Мэт с тоской посмотрел на очередь, а потом на дисплей телефона. Он не опоздал, пришёл даже раньше на десять минут до начала приёма, а посетителей томилось в ожидании уже с дюжину. Заняв условную очередь, мальчишка подпёр стену и заткнул уши наушниками. По венам полилась дрожь от гитарного перебора и эмоционального припева. Песня повторялась снова, снова и снова, а народу всё пребывало.
Дверь отворилась, и в проёме показался молодой человек, тянувший на студента первых курсов, но никак не на врача. Его глаза округлились словно бы в испуге, и он нервно и суетливо заглянул в чёрный ежедневник, заложенный на нужной странице большим пальцем. С губ сорвалось два слова. Мэтис не расслышал, поэтому высунул один из наушников. Повторять «практикант» не стал. Из очереди поднялся полноватый парень и проследовал в кабинет. «Отлично, – сделал вывод подросток. – Вход по приглашению, а значит есть надежда, что быстрее отделаюсь».
По закону подлости, время ожидания не просто не сократилось, а увеличилось вдвое. Когда Мэта вызвали, он был уже на грани настоящего нервного
