горле потеплело и дальше пошло, послевкусие не очень, дешевенькое… а что с нас студентов взять? Замечаю, что Кирилл выдувает все.
Нервничает. А я освободила себя. Мне в этом месте хорошо, вокруг никого. До нас никому дела нет. Все институтские сучки за пеленой, размытые, мутные фотографии в памяти. А мой парень такой яркий, все мое воображение в себя впитывает. Щурится от солнца, от того такой красивый и милый.
– У меня для тебя подарок, – неуверенно произносит мой скромный после нескольких минут молчаливого наслаждения друг другом.
Шуршит пакетик. И… я вижу торт. Торт?!
Меня, как кипятком ошпарило, пощечиной обожгло от непробудного сна.
– Что не так? – замечает мою реакцию.
– А ты не знаешь? – обиженно отвечаю.
– Нет, – пожимает плечами. – Я там, это, в смысле подарок спрятал. Он, э… а торт сливки, есть особо нечего. Найдешь подарок? Ну, поищи? Думал, тебе понравится.
Грустнеет мой сладкий. Ну а я… я задумку оценила. Решила подыграть. Отрезала пластиковыми приборами. Попробовала, ничего так. Скушала один. Ничего не нашла.
– А какого размера подарок, скажешь? – спохватилась, мало ли, съем.
– Заметишь, не переживай, Лерка, – смеется, мой находчивый мальчишка.
А я решила схалтурить. Ножичком тыкаю.
– Так не честно! – возмущается. Прям ожил. Радуюсь, что он у меня эмоции стал проявлять.
– Ты тоже ешь! Давай, давай.
– Я буду другое! – заявляет и достает из пакета баллончик сливок. – Давай руку.
Загадочный такой. Протягиваю руку, хмель в голову ударила, ничего не страшно.
Давит мне на ладошку сливки… на пальчик. Так приятно. А потом вдруг опускает туда свою голову и начинает слизывать!
Хочу отдернуть, а слабость такая, что нет сил. Одно Я говорит, стоп, остановись, не надо. А другое смеется над первым и наслаждается процессом.
Улетаю на седьмое небо, когда он мои пальцы начинает облизывать, обсасывать, словно леденец на палочке. Мне стыдно стало, руки–то немытые после цветов. А слова сказать не могу, тону в блаженстве.
Никогда прежде не ощущала ничего подобного. Внизу живота волнение, щекотно что–то. Блаженство пуховым одеялом накрывает.
– Давай загорать, – шепчет, закончив с пальцами.
Слушаюсь его, как завороженная. Снимаю платье, ложусь. А он мне на живот сливки выдавливает! Краснею, а двигаться не могу, возразить не могу… даже мысль сформулировать ну просто никак не выходит. В горле застряло только стонущее «Ах…».
Язык касается живота. Щекотно! Хихикаю, как дура. Он прекращает.
Шляпкой голову прикрыла от солнца. Чувствую, как к ладони что–то мягкое поднес.
– Вытащи так, рукой. – Мурлычет.
Торт? Руками что–ли? Подчиняюсь, копаюсь рукой, пытаясь нащупать что–то твердое. Пока только крем, сливки.
А сливки как забили фонтаном
