при обычном недостатке хорошо одетых, трезвых и здоровых мужчин запали на него. Особенно впечатляла спина – прямая, властная. И Инга, как и другие чувствовала, что с этим нельзя не считаться. Бобров сделал еле заметный знак собаке, и та послушно отпустила воришку. Инга нехотя поежилась, а мужик заплакал, разглядывая окровавленную ногу через разодранную штанину. Кое-как поднялся.
– Беги, Василий, – милостиво разрешил Бобров, – и больше не воруй.
– Не буду, Дмитрий Степанович, – забормотал тот, прихрамывая и пятясь задом, все еще не доверяя скалившейся собаке. Отойдя на безопасное расстояние, побежал, как будто нога и не болела.
Народ засмеялся ему вслед. Засмеялась и Инга. Напряжение немного спало.
– Господа… – Бобров сделал широкий жест руками. Видно было, что слово «господа» ему дается с трудом. Не считает он их господами, но и товарищами назвать как-то уж совсем – отсталый век.
– К сожалению, мы все с вами попали в не очень приятное положение… – продолжил он как оратор, откашливая горло.
– Дмитрий Степанович, что слыхать-то в городе? – перебил один из поселковых.
– Когда нас откроют-то?
Люди окружили Боброва кольцом, ожидая, что вот человек возьмет всю ответственность на себя, все им объяснит и поможет. Главное, что кто-то все сделает за них, решит все проблемы.
– Ведь не могут же нас совсем тут бросить… – как-то неуверенно сказал мужик в выцветшей майке.
– Знаю не больше вашего, – ответил зам главы, поморщившись. Не очень-то он спешил всех успокаивать. – Обещали вирусологов, дополнительно – медицинских работников, но пока, как видите, никого нет.
– Что нам делать? Делать-то что? – прижимая годовалого ребенка к груди, причитала молодая женщина.
– Ждать. Надеяться. И прежде всего, оставаться людьми, а не такими скотами, – он ткнул пальцем в сторону только что убежавшего Василия. – Леонидовна, закрывай магазин, – скомандовал он продавщице.
Народ тут же заволновался. Это еще зачем? Почему закрывать?
– Будем продавать продукты по списку, на каждого человека выделим определенный лимит. Сколько нам тут куковать без подвоза – неизвестно. А еды должно хватить всем. Леонидовна, пересчитай на складе сколько чего осталось.
– Так еще же магазин у Лемешевых есть… – подал кто-то голос.
– Есть, – был простой ответ. – Но его мы тоже закрыли.
Кто это «мы», было непонятно, но, тем не менее, никто не стал спорить. Все как-то сразу согласились с условиями нового лидера. Продавщица побежала на склад, а Бобров достал из машины листы с какими-то отпечатанными списками.
– По прописке выдавать будут, – прокомментировала женщина с малышом на руках.
– По прописке? – повторила эхом Инга, занервничав, она-то ведь не прописана. Так что ж, ей не дадут? Оставят помирать с голоду? Да нет…
