России с древнейших времен», в ходе исторического развития России шла постепенная смена начал «родовых» новыми, «государственными». В этом, по его мнению, и состоял прогресс истории. Соловьев считал, что при всех жестокостях царя Ивана его деятельность была шагом вперед к победе «государственных» начал.
В то же время Соловьев резко и недвусмысленно говорил о казнях невинных людей, писал, что «не произнесет историк слова оправдания такому человеку» (на этих позициях в целом стоял и другой знаменитый русский историк, автор «Курса русской истории» В. О. Ключевский).
Концептуально с С. М. Соловьевым можно не соглашаться. Но его история – это прежде всего наука о людях, тем она и интересна.
Описание событий царствования Ивана Грозного занимает центральное место в шестом томе книги III его «Истории России с древнейших времен». Если M. М. Щербатов, H. М. Карамзин и другие представители дворянской историографии, не видя в опричнине никакого реального исторического смысла, трактовали ее как результат действия только психологических факторов, как продукт патологического психического состояния самого царя, то С. М. Соловьев к характеристике деятельности Ивана Грозного подходил по-иному. Следуя своей концепции борьбы родового и государственного начал, он одним из первых в русской исторической науке XIX в. увидел в действиях Ивана IV Васильевича исторически обусловленную закономерность. «Для Соловьева, – пишет в комментариях к шестому тому доктор исторических наук А. М. Сахаров, – время правления Ивана IV – время окончательной победы государственных отношений, при этом опричнина была последним решающим ударом по родовым отношениям, носителем которых выступало боярство». Поэтому, с точки зрения С. М. Соловьева, политика опричнины была оправданна и неизбежна: «… характер, способ действий Иоанновых исторически объясняются борьбою старого с новым…», «век задавал важные вопросы, а во главе государства стоял человек, по характеру своему способный приступить немедленно к их решению». Впервые в русской историографии опричнина характеризовалась как акт сознательной и исторически оправданной политической деятельности.
Разумеется, Соловьев не мог игнорировать негативные стороны правления Ивана IV.
И давая в целом положительную оценку деятельности Ивана Грозного и его политики, историк в то же время не оправдывает его жестокости и «тех поступков, которые назывались и должны называться своими, очень нелестными именами». «Более чем странно, – пишет он, – желание некоторых оправдать Иоанна; более чем странно смешение исторического объяснения явления с нравственным их оправданием». При этом С. М. Соловьев нередко дает психологическое объяснение поступков Ивана IV. Он пишет о «нравственном перевороте», происшедшем в молодом Иване под влиянием событий 1547 г., когда тот решил «покончить окончательно с князьями и боярами, искать опоры в лицах другого происхождения». Описывая жестокости похода
