ты это делаешь? Это ведь ты приучила меня ко всему этому! К этим… удобствам! А теперь… Чего ты хочешь, Мама?!
В комнате снова возник артефакт. Вик почувствовал, что с головы до пят покрывается мурашками. Девушка приблизилась и откинула вуаль – на этот раз у нее было морщинистое, подслеповатое лицо Сида Сима.
– А как же естественный отбор?! – просипел он. – Как же «выживает сильнейший»?! Вы говорите, снежинки влюблены. Но кого может родить и воспитать такая «снежинка»?! Только еще большее ничтожество. Слабейшие не должны оставлять потомства!
Сид Сим презрительно сплюнул, после чего артефакт растаял в воздухе.
– Зафиксировано кошмарное сновидение, – сказала Мама, но в этот раз Вик не обратил внимания.
– Что же выходит? – растерянно пробормотал он. – Что и я сам – такая влюбленная снежинка?
Вспомнились вдруг слова, сказанные тем азиатом. «Не безответно – всегда есть взаимность».
Девушка-артефакт появилась в этот раз почти молниеносно. С усмехающимся, длинным лицом Тима.
– Какого бы пола оно ни было, но то, что к тебе оно неровно дышит – факт.
– Выходит, что Юко тоже влюблена в меня, – прошептал Вик, переставая замечать артефакт.
Тот, кажется, снова растворился в воздухе. А может быть, и нет. Не важно. Мысль о любви Юко придала Вику сил.
– Значит, испытываешь меня, Мама?! – воскликнул он. – Устраиваешь естественный отбор?! Выходит, ты у нас теперь сама Мать-природа?! Так послушай меня! Я пройду твой естественный отбор! И дети, которых мы вырастим с Юко, будут сильнее и лучше нас. А их дети – еще сильнее и лучше. Люди изменятся! И мир изменится! Мир станет другим! Станет другим.
Часто дыша от возбуждения и повторяя шепотом «станет другим», Вик повернулся к окну и поднял голову, глядя на небо. Это было настоящее небо, а не та муть, которую они привыкли называть тем же словом. Пусть сейчас сплошь затянутое тучами, но все равно такое высокое, гордое… Неизменное. Пройдут годы, десятилетия, столетия, а оно будет таким же, как сейчас. И как сто, тысячу лет назад.
К удивлению Вика тучи вдруг рассеялись, словно по волшебству. Небо теперь было ослепительно-синим, чистым, без единого облака. Вик опустил глаза. Дыхание его перехватило – вместо привычных, растущих везде, будто грибы, небоскребов повсюду простирались сочно зеленые холмистые луга. Вдали на горизонте темной полоской начинался лес. Вик сумел разглядеть неспешно бредущего лося, который отсюда казался совсем маленьким. Размером с грецкий орех.
Вик распахнул окно, и его уши заполнились нежным птичьим щебетанием. От этого вдруг стало так хорошо и спокойно, что Вик блаженно зажмурился. Птицы! Они лучше людей. Сильнее, свободней и умеют летать. Вот если бы люди могли превратиться в птиц! Пускай через много тысяч лет! Хоть когда-нибудь!
Он вдруг резко открыл глаза, взволнованный промелькнувшей мыслью. Ведь это уже случилось! Уже прошли тысячи лет! Потому и нет вокруг этих набивших
