бах!
Рядом гремели выстрелы «АКС», сквозь них пробивались еле слышные щелчки затвора «Вала».
– Внутрь! – закричал Старый и рванул к самолету.
Бульдозер в это время взял на прицел кабину. Через стекло я разглядел испуганную рожу за штурвалом. Сместившись вправо, я контролировал выход из салона, куда только что, распахнув дверь, нырнул Женя. Отчаянно он, конечно, поступил. Внезапно загудел винт самолета.
– Убью… – заорал Бульдозер, скривив страшную физиономию, и дал очередь в воздух.
Пилот испуганно отшатнулся от ручки. Винт начал замедляться и остановился.
В это время из самолета рывком выдернули кого-то из членов экипажа.
– Лег, сука, на землю, – заорал на него Бульдозер по-русски.
Вряд ли тот понимал по-русски, но послушно упал, взяв руки в замок за головой. Вид лежащих двоих «коммандос» без мозгов в прямом смысле слова, так как мозги лежали рядом с головами, говорил сам за себя. Три тела валялись рядом. Причем одно из них еще дышало. Вскоре послышался мат, и из салона в траву вылетело четвертое тело.
– Чисто, – улыбаясь, крикнул нам Женька, захлопывая дверцу.
Итого имеем двоих пленных и три трупа.
– Старый, салон осмотри, – бросил я ему и повернулся к Дмитрию: – По сторонам поглядывай!
Сам быстро нацепил пластиковые наручники на пленных. Подошел к убитому мною «коммандос». Взял у него винтовку. Обычная полицейская «М4». Укороченный вариант. А неплохой баланс, в руке лежит хорошо. Надо бы себе такую взять в машину. А то с «калашниковым» не всегда удобно быстро выскакивать. Того гляди зацепишься за что-то. Сделал несколько выстрелов в сторону леса. Отдачи почти нет. И звук приглушен. Прибор бесшумной стрельбы стоит вместо пламегасителя, но короткий. Бросил винтовку на землю и повернулся к самолету.
– Кто-нибудь говорит по-английски? – обратился я к лежащим на земле.
Естественно, к тем, кто как минимум мог еще говорить. Оба худощавые, среднего роста. И, кстати, один-то белокожий. Не латинос! Именно он и повернулся на мои слова. Да, пилоты должны говорить по-английски! Иначе их не выпустят в полет!
Я схватил обернувшегося за шиворот. В таком же пустынном камуфляже, только оружия нет.
– Пойдем отойдем в сторонку, дружок, – прошипел я по-русски. И он, похоже, понял.
Оттащив пилота за нашу «Тойоту», я усадил его на землю.
– Как зовут? – коротко бросил я.
– Пол, – ответил тот, – Пол Брэдли.
– Англичанин?
– Нет, американец, – ответил тот. – Можно ослабить наручники? Руки затекают.
– Сначала разговор, потом ослабить, хорошо, Пол? – строго сказал я задержанному. – Мы либо говорим по душам, либо ложишься рядом с трупами. Я хоть и полицейский, но тут, в саванне, мы одни. И никто не узнает, что же случилось на самом деле. Сейчас я задаю вопросы, – я вытащил «глок» из кобуры и проверил боезапас. На всякий
