наверху, джинсы снимает, – подсказала Джен и тотчас добавила: – В смысле, в платье переодевается, в платье. Мы с ней на люди собираемся, послушаем, что там этот новый дядька в церкви расскажет.
– Вив старается быть, что называется, «просвещенной дамой», Малой, – извинился Хэнк. – У баб оно порой случается – зуд этот общественный. Ну, хоть чем-то себя занять.
– Если мы сейчас же не сядем за стол – то кто-то ляжет на! – Старик решительно припечатал к полу свою гипсовую конечность. – Пора уж начать навешивать мясо на кости этого дохляка! – И он загромыхал к кухне.
– Ты как, не прочь перекусить, Малой?
– А? Ну, я даже не знаю…
– Все сюда! – воззвал Генри с кухни. – Главное – парня сюда тащите, прямо к столу, – Ли в некотором оцепенении уставился туда, откуда исторгался этот голос. – Эй вы, отродье! Шевелите копытами! Джо, отлепи свой выводок от пола, а то они по уши в землю уйдут!
Дети со смехом бросились врассыпную. Ли стоял, щурясь на яркий свет, ударивший с кухни через распахнутую дверь:
– Хэнк, мне кажется, я бы лучше…
Тут он услышал, как гипсовый стук возвращается.
– Лиланд! Ты ведь любишь свиные отбивные, верно? Джен, сообразишь для парня тарелку?
– Я бы лучше… – Кто этот старый голем из гипса и дерева, в исполнении Лона Чейни[28]? Это мой отец?
– Сюда! А пиджак повесь сюда… Брысь отсюда, мелюзга!
– Лучше поберегись, Малой. Даже не думай оказаться между ним и обеденным столом.
– Хэнк… – БЕРЕГИСЬ! – Я бы…
– Садись, садись, парень! – Генри схватил его за запястье и втащил в ярко освещенную кухню. – У нас тут есть что порубать – это тебя взбодрит! – Древесные корни. – Вот, пара-тройка отбивных, картошечка рассыпчатая…
– Может, горошку? – спрашивает Джен.
– Спасибо, Джен, я…
– Да куда ж без этого! – Генри с грохотом огибает стул, направляясь к плите. – Ты ведь ничего не имеешь против горохового пюре, сынок?
– Нет, но я бы лучше…
– А как насчет грушевого компота?
– Может… в другой раз. В смысле, я сейчас с ног валюсь после дороги. Мне бы соснуть пару часиков…
– Вот ведь черт! – Генри громыхает обратно. Нависает над Ли, пышет жаром, перенятым от плиты: – Мальчик, наверно, подыхает от усталости! И как мы не подумали? Конечно. Тарелку – в комнату! – Он зачерпывает горсть печенюшек из вазы в виде Санта-Клауса и вываливает их на тарелку Ли: – Вот так, вот так-то!
– Мам, а нам можно немножко печенья?
– Да погодите вы!
– Ах да! – Внезапно Джо Бен вскакивает с места… в кухне – не протолкнуться… и начинает что-то говорить… и почему все стоят?.. но давится бисквитом, что был у него во рту. Принимается прочищать горло коротким, быстрым кашлем, тянет шею, будто
