правителями. С восшествием на престол нового правителя ее необходимо было продлевать. Нарушение условий «шерти» могло рассматриваться как личная измена одной стороны[207]. Но, с другой стороны, исследователь утверждает, что начиная с 1557 г., когда ногайский бий Исмаил шертовал русскому царю, в Русском государстве стали рассматривать шертование как присягу на верность[208]. Исследователь также считает, что зависимый характер шертных соглашений проявлялся не только и не столько в признании холопства одной из сторон. Подобного рода соглашения делались иногда очень деликатно. Например, перечислялись обязательства только одной стороны, вторая не брала на себя никаких обязательств, в результате разработчики Посольского приказа добивались весьма обтекаемых формулировок[209].
В каком смысле его хотела употребить русская сторона, сказать достаточно трудно. Однако следует высказать некоторые соображения по этому поводу. Если предположить, что предложенная выше фраза означала простую формальность в виде того, что шах своей клятвой (шертью) подтверждает или удостоверяет взятые на себя обязательства, тогда в Москве ту же процедуру проделает царь, дав «правду» (то есть твердое обещание, клятву) на своем варианте «докончанья». Следовательно, получалось, что шах должен был и «правду учинить», то есть дать клятву, и одновременно «дать шерть», то есть еще раз поклясться. Возможно ли, что московское правительство таким образом собиралось «учинить (шаха) под своей великою рукой»?! Сейчас сложно что-либо утверждать, только одно очевидно, если шах все-таки не согласится шертовать русскому царю: «А не укрепить ныне государь ваш того дела, и вперед то дело продлитца, и недругом то будет на руку»[210]. Здесь конечно же имелись в виду османы.
Сейчас трудно предположить, какова была бы реакция шаха Аббаса на предложения Московского государства. Учитывая его крутой нрав и беспощадный характер, послы в полном смысле рисковали своими жизнями. Но судьба распорядилась иначе, посольству В.В. Тюфякина – С. Емельянова не удалось реализовать поставленные задачи. Еще при выезде из Астрахани среди членов посольства началась эпидемия. Глава посольства князь В.В. Тюфякин умер в море, еще до прибытия в Гилян. Второй посол, дьяк С. Емельянов, сошел на берег уже больным и скончался по дороге в Кашан. Оставшиеся в живых не имели полномочий обсуждать или заключать какое-либо соглашение. Аббас, с нетерпением ожидавший приезда русских послов, так и не смог добиться от них вразумительных объяснений по поводу содержания договора. И давно наметившееся соглашение между Русским государством и Персией опять оставалось протоколом о намерениях. Как раз в это время, в 1598 г., ко двору шаха прибыли новые переговорщики – братья Энтони и Роберт Ширли.
Глава 3. История организации посольства кармелитов
Политика папства в отношении Персии
Международная обстановка конца XVI в. выявила серьезную
