диллайн от готовки. Легко себе вообразить, как он нахмурился, поразмыслил и решил-таки посмотреть, что там происходит в его лесу. Встал и наскоро задул огонь. Пепел не успел остыть.
На разных полочках самодельная глиняная посуда – удобная и красивая в своей простоте. Пучки трав на стенах и разложенные на холстине для сушки: пустырник, лапчатка, горец, полынь, тысячелистник. На полу возле очага звериные шкуры. И все обжито, причем не за один год.
Разглядывая жилище этого странного волшебника-одиночки, Грэйн слегка отвлеклась от своих подозрений и страхов, но вид восторженно уставившейся вслед колдуну соратницы ее мигом отрезвил. «Началось! Завораживает!» – испугалась ролфи и с силой дернула замечтавшуюся Джоэйн за рукав:
– Ты куда это собралась, а?
Джона встрепенулась, как будто проснулась ото сна, и с трудом оторвала взгляд от тончайшей резьбы по грушевому корню, из которого хозяин выточил рукоять для ножа. Эта вещь была живая и такая древняя…
– Что? А! – ахнула она. – Ты видела, какой он? Грэйн, ты видела?!
Голос дрожал от восхищения, хотелось разделить радость встречи со столь великим существом, но потом шуриа вспомнила, что ее спутница – ролфи, а значит, не может видеть духов и чувствовать жизнь вещей. И попыталась объяснить:
– Он не просто диллайн и не просто волшебник. Он, наверное, самый древний и самый могущественный чародей народа Дилах.
В тонком мире среди слабого мерцающего света духов их спаситель полыхал как зарево.
– Ах, Грэйн, если бы ты могла это видеть! Он почти божество, он так велик, – разочарованно вздохнула леди Янамари и развела руками. Дескать, вот обидно-то как!
«Ну, точно! Вот они, диллайнские чары!» – решила ролфийка.
Каждое слово, слетавшее с уст зачарованной шуриа, только укрепляло подозрения Грэйн. «Уже бредит», – решила она, а потом вдруг вспомнила, что Джоэйн и вправду вроде как видит незримое. Сомнительно, конечно, но что, если это действительно так? Однако ролфийский скептицизм касательно чужого колдовского величия так просто не перебьешь. Тем более что единственный совиный колдун, которого Грэйн довелось встретить, так сказать, наяву, своими заклинаниями ее… не впечатлил. Во сне – другое дело, и чародей был другой… но ведь сейчас она не спит!
– Да? – с недоверием поморщилась эрна Кэдвен. – Ну, тогда это плохо, – и, видя недоумение спутницы, пояснила, обводя широким жестом диллайнское… гнездо: – Это твое почти божество нас, похоже, заперло.
Джона не удержалась и взяла с полочки глубокую тарелку. Ее слепили так давно, что она забыла, как была глиной. Великие Духи! Как, в каком веке, при каком государе, в каких краях?
– Нет… Не думаю, что он станет нас держать в плену.
Тут не нужно даже гадать. У этого человека все есть. Ему нужна тарелка, но ему ни к чему две чужие женщины.
– Ну суди сама, зачем мы лесу, или озеру, или морю?
– Вот и
