он тогда схватил меня за плечи и встряхнул. И как было ужасно услышать: «Я мог бы уничтожить тебя». Осторожно. Я буду очень осторожна.
Мне всегда импонировала уединенность этой унылой комнатки. Окно, выходящее во внутренний двор, пропускало сквозь свои несвежие занавески совсем мало света. Обособленное пространство, пещера злой феи.
Но сейчас я чувствовала себя здесь как в ловушке. «Никаких пространных речей, Нони, – приказала я себе. – Скажешь несколько слов и стремительно исчезнешь».
Тим дремал, своей тяжелой фигурой напоминая какого-то прилегшего великана. Балор[10] с его единственным глазом, главный негодяй во многих сказках моей бабушки. И я не могла позволить этому спящему великану валяться просто так. Нет, я начала говорить, пытаясь объясниться, оправдать восемь лет, которые мы провели вместе. Я сидела на стуле рядом с кроватью и говорила о большой страстной любви, которой у нас с ним в принципе быть не могло.
– Извинись за свое поведение на свадьбе, и я уйду.
– Заткни свою глотку, – вдруг бросил он.
– Что?
– Долли уезжает в Париж. Завтра утром она садится на поезд до Нью-Йорка, – сказал он. – А я остаюсь. Ее не будет месяц. Ты переедешь ко мне. Пора мне получать от тебя больше. Меня уже тошнит от твоей высокомерной семейки. А вечером пойдешь со мной в казино.
– Нет. Нет, я не пойду. Ты что, не слышал меня? Между нами все кончено.
Как он мог подумать, что я захочу появиться в обществе с ним?
– Раздевайся. Да поторапливайся. В семь я встречаюсь в казино с одним человеком.
Я встала. Скажу «до свидания» для приличия и уйду.
Он схватил меня за юбку и рывком усадил обратно на стул. Своей большой лапой он взял меня за руку, удерживая на месте, сел, а потом наклонился ко мне.
– Ты что, не слышала? Я сказал, раздевайся.
– Если ты думаешь, что я собираюсь…
– Хочешь, чтобы я врезал тебе по физиономии?
– Ты что, пьян?
Он встал, поднял меня и швырнул на матрас. Когда я попыталась встать, толкнул меня обратно.
– Господи, Нора, как ты умудряешься все обставлять пустой болтовней. Женщина – это просто место, где я могу пристроить своего молодца. Я возился с тобой больше, чем стал бы это делать любой другой мужчина на моем месте. Поначалу мне нравилось заставлять тебя орать. Наша маленькая девственница просит еще. Но теперь… – Он взял меня за подбородок и развернул к себе. – Морщинки вокруг глаз, Нора. Стареешь. Так что радуйся, что я до сих пор хочу тебя. И начинай расстегивать пуговицы.
– Тим, я не буду, я…
Он дал мне пощечину. Ударил меня открытой ладонью, и ударил сильно.
Я вскрикнула и отвернулась.
– Прекрати! – взмолилась я.
– Заткнись, – сказал он и снова ударил меня, на этот раз тыльной стороной ладони.
Я брыкалась, била его ногой, но он лишь смеялся. Боже, ему это
Балор – в ирландской мифологии одноглазый бог смерти, предводитель уродливых демонов-фоморов.
