― встаём, не разлёживаемся. Кажется, приехали. Надеюсь, впереди нас ждёт самый настоящий отдых!
– Я тоже на это надеюсь, ― сворачивая матрас рулоном, добавил папа. ― Как-никак были заплачены деньги.
Деревянный перрон был пуст. Мы вышли. Помимо сумки, папа нёс два пухлых пакета с зимней одеждой. Было тепло. Даже жарко. В нескольких метрах от железнодорожного пути, вблизи посыпанной гравием площадки было небольших размеров строение, вроде избушки. Зелёного цвета, с островерхой шиферной крышей. Под крышей крепилась вывеска с названием станции: «Мозговедческая».
– Интересное название, ― заметил папа.
– Гораздо интереснее и страннее было бы, ― возразила мама, ― если бы станция называлась, допустим, «Сосновый бор» или «Горные ключи». А так ― в самую точку. Но всё это ерунда. Меня сейчас гораздо больше волнует, где представитель фирмы. Нам его ждать или появиться сам?
– По-моему, это он, ― сказала я, увидав, как из зелёной избушки появляется мужчина… в ярко-сиреневом костюме и сияющих позолотой туфлях. Да-да, это был он, вчерашний незнакомец! Только на этот раз гладко причёсан на косой пробор. Когда он подошёл, я увидела, что его усы тоже причёсаны на одну сторону, туда же, куда чёлка. Несмотря на свой несколько диковатый вид, незнакомец в этот раз выглядел менее подозрительно. Широко и любезно улыбался. В его костюме я заметила дополнительное новшество: широкий, возможно, серебряный медальон на цепочке. Вглядевшись, я различила гравировку: мозговые полушария, вид в профиль, снизу колёса. Мозг на колёсиках. Должно быть, это символизировало тесное сотрудничество нейробиологии и туристического бизнеса.
– Здравствуйте, ― сказал сиреневый. ― Путешественники? Милости просим, милости просим!
Он потянулся к нашей сумке, желая, по всей видимости, помочь, но, остановив его руку, мама не без строгости спросила:
– Скажите, пожалуйста, как такое возможно? Вчера вы были у нас в купе, а теперь вы вдруг тут. Что за странные фокусы?
– Кто? Я? ― в изумлении поглядел на нас сиреневый. ― Хотите сказать, я был в поезде? Вы уверены?
– Абсолютно, ― ответила мама.
– Вы просили не трогать синий тумблер, ― напомнила я.
– Но это невозможно, ― не согласился собеседник. ― Я почти неотлучно нахожусь здесь. Я представитель агентства. Кто же, если не я, будет встречать туристов?
В общем, представитель агентства сказал, что это какое-то недоразумение: он в самом деле не знает, кто заявился к нам в его обличии. И про синий тумблер ему тоже ничего не известно. Затем, попросив у нас турпутёвку и документы, он сказал, что требуется небольшая формальность и быстренько убежал в избушку. Появился он оттуда через минуту, всё так же сияя улыбкой. Вернул документы и объяснил, что, если вдруг он нам понадобиться, его всегда можно найти здесь, на станции «Мозговедческая». При этом, спохватившись, он представился:
– Зовут меня Калохол Алохолович. Ваш покорный слуга.
– Калохол Ало… ― с сомнением произнесла мама. ― Вы уверены,
