характеров. Мы даже внешне антиподы: Элси низенькая, а я высокая, Элси миниатюрная, а у меня большие ноги, я ношу обувь восьмого размера[1]. И не скрываю, и всем об этом говорю. Потому что, как сказала Элси, раз уж достались такие ступни, остается ими хвастаться.
Большую часть времени мы проводим вместе, я и Элси. Мы даже обедаем вдвоем – так легче обслуживающему персоналу, да и нам веселее: ведь ничто в мире не звучит так одиноко, как один нож и одна вилка, звякающие по тарелке.
Некоторое время спустя после ультиматума мисс Амброуз мы с Элси сидели в моей квартире у окна и обедали.
– Пока никто не показывался, – произнесла я.
Я знаю, что она меня слышала, женщина в розовой форме. Она со своей тележкой стояла в трех футах, накладывая нам еду в тарелки, а я говорю четко даже в худшие времена. Элси говорит, что я кричу, но я не кричу, а просто хочу быть уверенной, что меня поняли, даже постучала вилкой по бокалу.
– Я про номер двенадцать, – громко сказала я. – Говорю, оттуда еще никто не показывался. А там уже несколько дней кто-то живет – я видела свет!
Женщина в розовой форме, не дрогнув, шлепнула мне на тарелку печеных бобов.
Элси подняла на меня глаза:
– Не кричи, Фло.
– Я не кричу, – возразила я, – я высказываю свое мнение! Мне уже мало что позволяют делать, но высказывать свое мнение пока не запретили. И контейнер еще не увезли. Вот дождутся они у меня письма!
– Так почему ж ты не напишешь? – спросила Элси.
Я взглянула на нее и снова отвела глаза.
– Не могу, мне поставили ультиматум.
– То есть?
– Мисс Амброуз дала мне испытательный срок, – сообщила я, глядя в стакан.
– За какое же преступление?
– Это такая фигура речи, – объяснила я.
– Контейнер скоро увезут, мисс Клэйборн, – сказала женщина в розовой форме.
Я повернулась к ней:
– Нельзя выметать человека, как мусор! Надо кому-то на них нажаловаться!
– После смерти жильцов они вправе делать все, что захотят, – возразила Элси. – Здесь они хозяева, Флоренс.
Во дворе опавшая листва ворохом собралась у края газона. Ветер играл оранжевыми и красными листьями, заставляя их кувыркаться на бетоне.
– Я видела ее на прошлой неделе, она шла вон по той дорожке с пакетом!
Женщина в розовой форме подняла глаза.
– Должно же это что-то значить, – продолжала я, – что я ее видела! А теперь вся ее жизнь лежит в мусорном контейнере.
– Им необходимо освободить квартиру, – объяснила женщина, – для нового жильца.
Мы обе посмотрели на нее. Она молчала.
– Интересно, и кто же это? – поинтересовалась я.
Никакой реакции.
– Мне тоже интересно, – добавила Элси.
Женщина в розовой форме досадливо нахмурилась:
– Я
8-й британский размер – 41-й российский.
