своему другу и зятю Георгию Московскому.
Благоверный князь Михаил подчинился решению хана, но его сопернику и этого казалось недостаточно – князь Георгий решил отомстить и пошел войною на Тверь. Войска Московского князя были разбиты, при этом попали в плен его жена и ордынский полководец Кавгадый. Случилось несчастье: Агафия-Кон-чака умерла в тверском плену. Хану Узбеку донесли, что его сестра отравлена по приказу князя Михаила.
Конечно, святой князь не был замешан в гнусном злодеянии. Но кому должен был верить хан Узбек: собственному зятю Георгию и своему военачальнику Кавгадыю или неведомому тверскому мятежнику? Благоверный князь Михаил ехал в Орду по вызову хана, уже зная, что падет от клеветы. Сам князь-страстотерпец считал себя жертвой умилостивления. Он говорил: «Я всегда любил Отечество, но не мог прекратить наших злобных междоусобий. Буду доволен, если хоть смерть моя успокоит землю Русскую».
Весть о том, что святой Михаил сложил голову в Орде, скорбью отозвалась на Руси. Но разве виноват хан Узбек, изрекший суд над тем, в ком видел убийцу своей сестры и разжигателя смуты? Нет, до мученической кончины довело благоверного князя Михаила коварство его соперника, закосневшего в междоусобной вражде. Даже палачом князя-мученика стал не ордынский воин, а некто Романец, очевидно один из приближенных князя Георгия.
Не сразу исполнилось желание святого Михаила Тверского своею смертью положить конец вражде. Его сын, князь Димитрий Грозные Очи, стал мстителем за отца. Этот пылкий юноша, встретив в Орде ненавистного Георгия Московского, вонзил врагу меч в сердце на глазах у хана. Да, такое возмездие кажется справедливым, но мог ли хан Узбек спокойно смотреть, как при нем убивают его гостя и друга? Казнен был и князь Димитрий.
А Тверские князья продолжали бунтовать. Хан был милостив к Александру Михайловичу Тверскому, даровав ему великокняжеский ярлык, но вскоре князь Александр напал даже не на сборщиков дани, а на ордынское посольство во главе с ханским родственником Шевкалом и сжег послов заживо во дворце, где они пытались спастись. От ханского гнева князь Александр бежал в Литву, потом нашел в себе мужество вернуться и явиться на ханский суд. И вот хан Узбек, которого некоторые историки называют жестоким, сказал: «Князь Александр смиренной мудростью спас себя от казни» – и вернул ему Тверской удел. Однако вскоре стало известно, что князь Александр собирает войска для новых междоусобиц. Тогда он был вызван в Орду и казнен вместе с сыном Феодором. Так было сломлено властолюбие князей Тверских.
Хан Узбек суровой рукой смирял междоусобия на Руси – он был правитель, а не завоеватель и хотел не крови, а спокойствия в пределах своей державы. И при нем в 1328 году увидела Русь на великокняжеском престоле правителя, великого не по названию, а по деяниям, – благоверного князя Иоанна Даниловича Московского (1288–1340), заслужившего славные имена собирателя Руси и отца Отечества.
Князь
