площадки, хотя Фрося Владимировна не знала, чья эта музыка и что за композиция. Когда же она решила посмотреть через входной зрачок на то, что происходит за дверью квартиры, то у неё волосы встали дыбом. Как она думала, в бесовских маскарадах трубачи, контрабасисты, скрипачи, барабанщики и дирижёр с уродливыми лицами, с торчащими клыками, с носами, как у поросят, с хвостами и с копытами за место ног шли в квартиру соседей. Что за чертовщина творится у моих соседей! Все одеты в демонические маскарады! Боже сохрани! – перекрестилась Фрося Владимировна. Не побоявшись, Фрося Владимировна вышла из квартиры и подошла к дирижёру нежданного оркестра.
– Что за шабаш вы тут устроили? – возмущаясь, сказала Фрося Владимировна.
– Вы попали в самое яблочко! – моргнул одним глазом дирижёр.
– Что вы себе позволяете? Вы хоть понимаете, что ночь на дворе! – напала на дирижёра Фрося Владимировна.
– Бабуля, Ночью первого апреля – самое лучшее время для праздника! Так что не мешайте! – грозно сказал дирижёр.
– Я вам не бабуля. Не дерзите мне. Кто вы такой?
– Моё имя ничего не скажет вам. Но я всё же скажу. Рад представится, Агварес! – вежливо сказал Агварес.
– Агварес, с вами будет разговаривать полиция! – уверенно сказала Фрося Владимировна.
– Ваше право! – снисходительно сказал Агварес.
Недовольная Фрося Владимировна ушла звонить полиции, а через некоторое количество времени прибыла полиция, позвонив в квартиру по номеру 238, откуда доносилась музыка Вивальди. Ваалберит разберись с этими нахлебниками! – услышали слова неизвестного полицейские, стоявшие около двери. В этот момент открылась дверь в квартиру 238, и полицейские увидели молодого худого человека, одетого в классическую официальную форму одежды.
– Чем могу служить? – вежливо сказал Ваалберит.
– Поступила жалоба. Я – Алексей Петренко, и мой напарник – Виталий Сердюков, -представились Ваалбериту полицейские.
– Каюсь, Виновны! Мы во всём виновны! Заберите всех нас в карцер, ибо заслужили! – всплакнул Ваалберит.
– Не спешите! В честь чего такой праздник? – поинтересовался Петренко.
– В честь дня рождения многоуважаемого гражданина сверху! – указал пальцем вверх Ваалберит.
– Это кто такой? Важная птица? – с любопытством спросил Сердюков.
– Его нельзя упоминать всуе… – тихо сказал Ваалберит.
– Бог что ли…, – с усмешкой сказал Петренко.
– Хуже, намного хуже…– в расстроенных чувствах сказал Ваалберит.
– Почему нельзя упоминать о нём? – недоумённо спросил Сердюков.
– Потому что первое правило праздника – не говорить, кому предназначен праздник – с учёным видом сказал Ваалберит.
– Разве он может как-то узнать? – сомневаясь, сказал Петренко.
– Боюсь он всё слышит, ибо он – надзорный в башне, поэтому очень
