глаз:
– Не нравится мне то, что происходит, дорогая моя, очень не нравится. Знать бы, кто все это затеял. И зачем.
– Выслушай, Феликс, – таким же едва слышным шепотом ответила девушка. – Найден путь. Тебе можно помочь. Но они должны были убедиться, что ты не причинишь зла, что ты остался человеком…
– Кто – они?
– Не могу этого сказать.
– Кто – они? – повторил Феликс таким голосом, что Даана зажмурилась.
– Можешь убить меня. Но тогда ничего не изменится. И ты никогда не увидишь солнце.
Глава 8
Феликс молча смотрел на нее, как на человека, почти с такой же голодной жаждой и брезгливостью одновременно.
– Твой шанс увидеть солнце я принесла с собой, – торопливо сказала Даана, воспользовавшись паузой. – Позволь показать.
– А может, я тебе не верю. Что, если меня не развлекают игры вашей компании? Как она там называется? «Гнозис»? Так вот – не развлекают!
– Хочешь – возьми сам. В кармане фартука.
Пальцы Феликса скользнули в нагрудный карман передника и извлекли маленький продолговатый флакон с полупрозрачной синей жидкостью. Поблескивая, жидкость заметно светилась.
– Это твой выход к солнцу, – прошептала Даана. – Не хочешь – не бери. И пускай все останется как прежде.
Покрутив флакон, Феликс сунул его обратно в передник и оттолкнул девушку в коридорный сумрак со словами:
– Прощай, Даана. И никогда, слышишь, никогда не приходи в мой дом без спроса.
Даана исчезла, в квартирном пространстве воцарилась тишина. Послушав молчание стен и комнат, Феликс пошел в гардеробную, сбросил халат и с какой-то особой тщательностью принялся одеваться.
Проверив на ощупь, все ли пуговицы застегнуты, он пошел в ванную. Над раковиной вместо зеркала висела небольшая старинная картина: портрет молодого черноволосого мужчины в шитом золотом камзоле. Пронзительно-синими глазами он смотрел на художника в упор.
На полке ниже лежала расческа, в хрустальном стакане – зубная щетка с тюбиком пасты, мыло да квадратный флакон туалетной воды из непрозрачного черного стекла с выдавленной прямо на стекле надписью «Feliz».
Глядя на портрет, Феликс смочил водой расческу и принялся тщательно зачесывать в хвост жесткие вьющиеся волосы, выпрямляя, разглаживая их. Скрепив хвост золотым зажимом, он выключил воду и пошел в гостиную. Остановившись посреди комнаты, Феликс огляделся, посмотрел по сторонам, словно все, что его окружало, увидал впервые. Глубокую тишину нарушало лишь тиканье часов да еще один неприятный звук – скребущий скрежет со стороны окна. Паблито, видимо, решил вскрыть жалюзи и во что бы то ни стало попасть в дом. Мужчина подошел к подоконнику и поднял железную штору так, что она едва не обрушилась. Птица испуганно свалилась с карниза, замахала крыльями и вернулась обратно.
– Что, Паблито? – очень тихо произнес Феликс.
Ворон оглядел его с ног до головы.
