которая сцементировала бы расколотые фрагменты». На борту парохода, идущего по Миссисипи, на котором Рассел выбирался из лагеря конфедератов в Каир,[75] он встретился с англичанином, который работал стюардом и был не прочь поделиться своим мнением, которое Рассел приводит с явным одобрением. «Эта война, – сказал стюард, – исключительно из-за негров. Я шестнадцать лет живу в этой стране, и никогда не встречал хотя бы одного, кто годился на что-либо, кроме как быть рабом. Я хорошо знаю обе стороны и скажу вам, сэр, что Север не сможет заставить Юг сделать их лучше».[76]
К твердой решимости обеих сторон довести конфликт до конца примешивалось искреннее сожаление о том, что Союз должен быть разрушен. Когда пожилой джентльмен, с которым Рассел встретился в Чарлстоне, заговорил о перспективе гражданской войны, «слезы покатились по его щекам», но, считая ее «естественным следствием оскорблений, несправедливости и покушения Севера на права южан», он совершенно не опасался за результат. Миссис Чеснат написала о разделении: «Муки были ужасные». Когда конвент Виргинии рассматривал ордонанс о сецессии, один делегат, выступавший против, не совладал с эмоциями и в итоге зашелся в рыданиях. Другой, который был за, плакал как ребенок при мысли о разрыве старинных уз.[77] Вот мнение Генри Адамса, основанное на его воспоминаниях о Вашингтоне зимой 1861 года: «Ни один человек в Америке не хотел, не ждал и не планировал гражданской войны». Сходны впечатления Джона Николая, личного секретаря Линкольна, о том же периоде в Спрингфилде: «Войны никто не хотел».[78] И когда она разразилась, Д. Д. Кокс и Джеймс А. Гарфилд, в то время депутаты законодательного собрания штата Огайо, страдали о том, что «позорная, безрассудная, возмутительная… гражданская война пришла на нашу землю».[79]
Джон Т. Морз в своей биографии Линкольна, которая весома и как современный документ, и как художественное исследование великого человека, писал: «Историки риторически утверждают, что Север взялся за оружие; он действительно так бы сделал, если бы было за что браться, но ружей было так немного».[80] Сообщения в первом томе третьей серии «Официальных документов армий Союза и Конфедерации» дают многочисленные подтверждения этого заявления. Губернаторы нескольких штатов в переписке с военным министерством Соединенных Штатов запрашивают ружья и пушки; вскоре они станут умолять об этом. Огайо дает нам самый яркий пример среди штатов к западу от Аллеганских гор. Макклеллан, назначенный генерал-майором, командующим волонтерами, произвел инспекцию арсенала штата и обнаружил несколько ящиков с гладкоствольными мушкетами, ржавыми и сломанными, две или три гладкоствольные 6-фунтовые пушки, потрескавшиеся от использования для салютов, гору заплесневелой упряжи, которая когда-то предназначалась для артиллерийских лошадей. Выйдя за дверь, он отчасти иронично, отчасти грустно заметил: «Прекрасный
Каир (Кейро) – город в штате Джорджия. В США есть еще несколько городов с «египетскими» названиями, в частности Мемфис (штат Теннесси) и Коринф (Коринт, штат Арканзас). –
