что некоторые улицы затопило. Автомобили не могут проехать. Вчера вечером я видела упряжную лошадь, которая тащила за собой большую черную машину, – наверняка для того, чтобы поставить ее в более безопасное место.
– Боже, какое горе! – вздохнула Мария Тессье. – Никогда раньше мы такого не видели, никогда. Послушайте, мадемуазель, я очень хорошо помню, что рассказывал мне отец. Однажды на Птит-Дешарж уже строили плотину, чтобы облегчить перевозку древесины, но, так как строительство причиняло неудобства прибрежным жителям, все быстро прекратили.
– Возможно, – согласилась Жасент. – Не так давно жители Сен-Гедеона умоляли правительство заставить компанию «Дюк Прис» открыть запруды на Птит-Дешарж, но это освободило бы миллионы бревен, что нанесло бы Альме серьезный ущерб. Нужно молить Бога о том, чтобы ситуация не ухудшилась. А теперь я должна вас оставить, дамы.
Жасент вышла в коридор, ее нервы были напряжены до предела. Весь персонал больницы был необычайно возбужден, у всех на устах было одно слово, которое молодая медсестра сама часто повторяла по ночам: эвакуация.
«Как же найти пристанище для всех? – волновалась Жасент. – Разве в монастыре урсулинок хватит места?..» Охваченная беспокойством, она прислонилась к стене. Безумие мужчин, строящих плотины в неподходящих для этого местах, жалобы пациентов и всеобщая паника – все это ее ужасно угнетало. А еще ей не давал покоя поспешный уход из дома Эммы накануне, около десяти вечера. «Мне не нужно было строить из себя моралистку и отчитывать сестру. В том, что произошло с Эммой, не только ее вина», – упрекала она себя, и сердце ее разрывалось от страдания.
Доктор Иван Гослен, который давно волочился за ней, с обеспокоенным выражением лица подошел к девушке. Он пожирал Жасент страстным взглядом. Старшую дочь Клутье природа наградила неоспоримой красотой, и в свои двадцать три года она покоряла сердца всех мужчин, которые встречались на ее жизненном пути. Довольно высокая, стройная и пышногрудая, она обладала благородным лицом с безупречными чертами: прямой и тонкий нос, высокий лоб, выразительно очерченный рот с пухлыми губами, голубые глаза, длинные роскошные волосы каштанового цвета с золотым отливом, почти рыжие. Наряду с такой внешностью она вызывала какое-то необъяснимое притяжение, что производило еще больший эффект на мужчин.
Однако сама она над этим посмеивалась и никогда не пользовалась своими чарами, с детства поглощенная учебой и стремлением надеть белый медицинский халат.
– Вы устали? – спросил у нее доктор, слегка коснувшись ее плеча. – Возвращайтесь домой, Жасент! Вы на ногах со вчерашнего утра!
– Нет, мсье, через час я заканчиваю дежурство, как-нибудь продержусь.
Она поспешно удалилась: жадный взгляд доктора, который он даже не пытался скрыть, раздражал Жасент и приводил ее в отчаяние.
В безумном состоянии Альберта, Сидони и Шамплен бросились из дома за Пакомом, который жестами указывал, куда нужно
