об этом. У меня еще остались пациенты… А вы были обручены? Я не знал. Что ж, эта девушка точно знает, чего хочет!
– Да, это так, именно поэтому она и отказалась выйти за меня… Не стану больше вас задерживать, доктор.
Мужчины попрощались. Пьер направился в кухню дедушки, налил себе полный стакан виски. «Я не уеду отсюда! – подумал он. – Сегодня вечером, моя прекрасная Жасент, мы с тобой должны встретиться как друзья. Или почти друзья».
Он снова вышел на крыльцо. Солнце садилось, его лучи были серыми и гнетущими. Звуки разбивающейся о преграду воды напоминали заунывную мелодию. В этом размытом дождем пейзаже Пьер вдруг увидел запряженную лошадь, прорезающую потоки воды своей широкой грудью. Какой-то мальчуган в шапочке подбадривал животное, вцепившись руками в загривок.
– Куда ты идешь? – взволнованно крикнул ему Пьер.
– К сухой земле, на север! – засмеялся в ответ Жюль. – А знаете, мсье, у меня родился братик! А еще меня поцеловала красивая девушка, когда я приехал домой, на нашу ферму Плурдов!
– Ах ты дрянной везунчик! Ладно, поторопись, но попроси укрытия у кого-то из жителей! И смотри не потеряйся в лесу!
Жюль Плурд продолжал смеяться: наивный мальчик, опьяненный обретенной свободой. Сердце Пьера сжалось – он позавидовал мальчишке. «Как было бы хорошо, если бы люди оставались детьми до конца жизни, – подумал он. – Никаких забот, никаких любовных переживаний. Хотя даже в этом я не уверен. Эмма, еще будучи маленькой девочкой, утверждала, что любит меня».
Надев тяжелые, доходящие до колен сапоги, Жасент спустилась на кухню. Она развела огонь в чугунной печи, разогрела рагу из говядины, картошки и репы. «Когда Антуанетта проснется, сможет поесть горячего. Это придаст ей сил. Я рада, что они с ребенком уснули, они должны отдохнуть», – думала она.
У нее была привычка мысленно называть своих пациентов по именам. Она следила за тем, чтобы сохранять между собой и ними некоторую дистанцию и соблюдать при обращении к ним все установленные нормы. Сейчас Жасент любила свою работу как никогда. Она надеялась, что ей посчастливится заниматься этим всю жизнь. «Я так хотела стать врачом!» – думала она. Однако учеба была долгой и сложной; к тому же женщины в медицине не приветствовались. Тем не менее временами она возвращалась к своим мечтам, и теперь, в этот вечер, она черпала спокойствие в своих невоплощенных фантазиях: она представляла, как за работу в какой-то крупной клинике Квебека или Монреаля ей присуждают звание врача… Слабый шум во дворе вернул Жасент к реальности.
«Наверное, приехал мсье Плурд! Должно быть, ему одолжили лодку».
Через мгновение она услышала, как кто-то насвистывает знакомую ей песенку, кажется, «Рядом с моей блондинкой». Она уже не сомневалась, что это супруг Антуанетты вернулся домой. Его поэтическое настроение было вполне объяснимо: должно быть, он встретил доктора Ланжелье и тот рассказал ему о рождении второго сына. Отложив кастрюлю в сторону, Жасент зашлепала по воде к окну.
– Пьер! –
