бы сказать: да, армия Самсонова потерпела грандиозное поражение, к тому было много глубоких причин, но она все же имела достойного командующего.
Но так не случилось, и так история сказать не сможет…»
Кроме того, трагическая гибель 2-й армии генерала Самсонова в начале войны была связана, как многие потом объясняли, с тем, что германцы, систематически перехватывая российские радиограммы, изучали их и, наконец, взломали военный шифр. Поэтому они спокойно читали наши «секретные и зашифрованные» депеши.
Однако этот урок не пошел на пользу русскому Генеральному штабу, который был так влюблен в свой простенький буквенный шифр, что еще в течение двух лет, до 1916 года, работал с ним, хотя имелся более надежный – дипломатический шифр, единственный, который не поддавался расшифровке…
Вдова генерала Екатерина Александровна, ставшая сестрой милосердия Петроградской общины, решила найти останки мужа и вывезти их в Россию. Этот поступок мужественная женщина осуществила через Швецию и Данию. Пройти через линию фронта, чтобы взглянуть на солдатские окопы, ей, жене командарма, запретили. Она попала в Восточную Пруссию только по протекции датского Красного Креста, с представителями которого посетила не один лагерь русских военнопленных. Именно от них она узнала, что случилось с армией мужа, только о могиле Александра Васильевича она ничего не могла выяснить. И все же настойчивость женщины в поисках места погребения супруга была вознаграждена успехом, замешанным на слезах, нервах и унижениях.
«Слезы, слезы, – размышляла эта сильная женщина, – сколько вас пролито – моря, но они высохли, испарились. Слезы не оставляют пятен и слезы не воскрешают мертвых».
И все же, как бы искренне ни плакала женщина, рано или поздно она обязательно заглянет в зеркальце пудреницы. Так уж устроена жизнь, так устроена женщина…
Через местные власти ей удалось узнать, что прах генерала покоится возле городка Вилленберга в двух верстах от фольварка Каролиненхоф. В маленьком чистом, с узкими домами городке ей передали потускневший медальон генерала с выгравированной надписью: «Помни о нас», и тут же ее горячее сердце упрекнуло покойного мужа. Ей полагалось скорбеть, но скорби не было. Ночью в холодном номере гостиницы перед поездкой к месту захоронения перед нею пронеслась вся ее жизнь с супругом. Особенно ярко высветились первые встречи с лубенским гусаром в голубом доломане и красных чакчирах, гарцевавшим на высоком и красивом коне. В гарнизоне города Лубны Полтавской губернии Александр Васильевич начинал свою службу. Она удивилась, как мало времени супруг при жизни уделял ей и детям. Он жил парадами, учениями, полигонами, стрельбищами…
Утром она на подводе поехала по лесной дороге к месту захоронения вместе с германским офицером и группой русских военнопленных с лопатами. Ехали две версты и вдруг остановились возле холмика, засыпанного пожухлой листвой. Русские солдаты откапывали своего генерала.
