левая вскинулась, пытаясь содрать теблора со спины.
Карса продолжал осыпать её ударами, от силы которых его собственные руки онемели.
Наконец он услышал, как череп треснул.
Хриплый вздох – его собственный или твари, теблор уже не знал и сам, – а затем рептилия рухнула на пол и покатилась.
Бóльшая часть её огромного веса пришлась на миг Карсе между ног. Теблор резко заревел, напряг мышцы бёдер, чтобы зазубренный гребень не впился ему в пах. Затем рептилия дёрнулась в сторону, придавив воину левую ногу. Тот обхватил рукой бьющуюся в конвульсиях шею.
Продолжая катиться, тварь высвободила левую лапу, взмахнула её назад. Когти впились в левое плечо Карсы. Неимоверная сила стащила Тоблакая, бросила на пол среди обломков низкого столика.
Карса нащупал одну из ножек столика. Приподнявшись, он изо всех сил обрушил её на вытянутую лапу зверя.
Ножка разлетелась в щепки, а лапа с визгом отдёрнулась.
Рептилия вновь поднялась на ноги.
Карса опять бросился на неё.
Но его встретил удар задней лапы, пришедшийся в грудь.
Внезапная чернота.
Его глаза распахнулись. Темнота. Тишина. Вонь нечистот, запах крови, оседающая пыль. Застонав, он сел.
Грохот, откуда-то сверху.
Теблор оглядывался, пока не заметил боковую дверь. Он поднялся и, хромая, двинулся к ней. Широкий коридор, а за ним – лестница.
– Это что было, капитан? Крик?
– Я не уверен, о фалах'д.
Самар Дэв прищурилась, разглядывая солдата в ярком свете. Он продолжал что-то бормотать себе под нос с того момента, как Тоблакай разрубил железные ворота. Основными героями его внутреннего монолога выступали, похоже, каменные мечи, железо и засовы, пересыпанные отборными проклятьями. И рефреном повторялась мысль о том, что великана-варвара нужно срочно убрать из Угарата.
Она вытерла пот со лба и вновь перевела взгляд на ворота крепости. По-прежнему ничего.
– Они там ведут переговоры, – заявил фалах'д, ёрзая в седле, пока слуги по очереди обмахивали своего возлюбленного повелителя большими веерами из папируса.
– Похоже было на крик, о Святой, – сказал, поразмыслив, капитан Инашан.
– Значит, ожесточённые у них переговоры, капитан. Иначе бы не затянулись так надолго. Если бы они там уже все перемёрли с голоду, этот варвар уже бы вернулся. Если, конечно, он не нашёл добычу. Ха! Ошибся я в этом? Думаю, нет. Он ведь дикарь всё-таки. Сорвался с привязи Ша'ик, да? Почему он не умер, защищая её?
– Если правду рассказывают, – неловко проговорил Инашан, – Ша'ик пожелала лично сразиться с адъюнктом, о фалах'д.
– Слишком уж всё просто выходит в этой истории. Её рассказали живые, те, кто её оставил. Не уверен я в этом Тоблакае. Слишком уж он груб.
– Да, о фалах'д, – проговорил Инашан, – он груб.
Самар Дэв откашлялась:
