ярость и теперь был вынужден неохотно признать, что не может разорвать этот союз и все дальнейшие попытки могут вызвать непоправимое отчуждение между ним и Мередит.
– Я не хочу потерять дочь, Фаррел, – мрачно признался он. – Очевидно, мы с вами не выносим друг друга, но хотя бы ради нее нужно попытаться поладить.
Мэтт изучал рассерженное, замкнутое лицо собеседника, но не мог найти никаких признаков двуличия, и кроме того, предложение Бенкрофта действительно было сделано в интересах Мередит. Поэтому Мэтт коротко кивнул, соглашаясь:
– Нужно попытаться.
Филип Бенкрофт посмотрел ему вслед и, подождав, пока закроется дверь, со зловещей улыбкой медленно разорвал чек.
– Фаррел, – презрительно бросил он, – сейчас ты совершил две роковые ошибки: отказался от чека и недооценил своего врага.
Лежа рядом с Мэттом, Мередит уставилась в полог над головой, встревоженная переменами, которые почувствовала в муже с тех пор, как он поговорил с ее отцом. Когда она пыталась расспросить о том, что произошло в библиотеке, Мэтт лишь ответил:
– Пытался уговорить меня убраться из твоей жизни.
И поскольку мужчины вели себя друг с другом неизменно вежливо, Мередит предположила, что они заключили перемирие, и весело спросила:
– И как, ему это удалось?
Мэтт отрицательно покачал головой, и Мередит поверила ему, но сегодня ночью он любил ее с мрачной решимостью, что было совершенно на него не похоже. Он словно хотел выжечь на ней клеймо своим телом или… или прощался…
Она украдкой посмотрела на мужа: тот лежал с широко раскрытыми глазами, стиснув зубы, глубоко задумавшись, но она не могла сказать, сердит ли Мэтт, грустит или просто озабочен. Они знали друг друга всего шесть дней, и сейчас Мередит поняла, как поспешен их брак – ведь она до сих пор не может определить настроения мужа.
– О чем ты думаешь? – резко спросил он.
Удивленная его внезапным желанием поговорить, она честно ответила:
– О том, что мы знаем друг друга всего шесть дней.
Издевательская улыбка скривила красиво очерченные губы, словно он ожидал подобного ответа.
– Превосходная причина отказаться от идеи жить вместе, не так ли?
Неловкое чувство мгновенно перешло в безумную панику, и с неожиданной ясностью Мередит поняла причину столь сильного чувства: она влюблена в Мэтта! Безнадежно влюблена и болезненно уязвима из-за этого.
Надеясь, что выглядит достаточно беззаботно, она перевернулась на живот и приподнялась на руках, не совсем понимая, констатирует ли он факт или пытается угадать ее мысли. Первым порывом было предположить, что он попросту слишком резко выразил собственное мнение, и попытаться спасти свою гордость, согласившись с ним, или отнестись к происходящему с притворным безразличием. Но в таком случае она никогда не узнает наверняка, что творится с Мэттом, и эта неопределенность сводила ее с ума. Кроме того, взрослые люди не делают посп
