и манерой держать себя с нами. Он был, одновременно, жестким – и ничуть не стеснялся крепких выражений, если ему казалось, что кто-то не выкладывается или делает что-то не то; и, в то же время, поддерживал в каждом нашем шаге. Позволял самим стать ненадолго Джонатанами, вплести свой рисунок в постановку; он доверял нам.
И мои восторги начинали меня немного пугать.
Одно дело признавать заслуги Деверо, хотеть его, но ведь я была уже практически заворожена любым его действием.
Я закусила губу
Ох нет.
Только бы не влюбиться.
Джонатан
– Джонатан, постой.
Мужчина с улыбкой обернулся к Маргарет. День выдался тяжелым, и мужчина чувствовал себя выжатым досуха, но пообщаться с директором академии, к тому же, близким другом, он был рад всегда.
Именно Маргарет первая в него поверила. Точнее, вторая. Он приехал в восемнадцать в Нью-Йорк практически без опыта, с двумястами долларами в кармане и желанием во что бы то ни стало добиться успеха в танцевальном мире. Вкалывал на низкооплачиваемых работах, а все деньги тратил на классы в этой академии – купить полный курс он себе позволить не мог. Выкладывался полностью, впитывал до последней капли все, что там говорили и показывали.
И Маргарет заметила его. Она тогда еще преподавала. Основанная ею академия представляла собой всего несколько комнат, но была весьма популярна благодаря напору директора – Маргарет разыскивала, уговаривала, затаскивала в академию на семинары, курсы лучших танцоров и продюсеров страны.
А потом сделала так, чтобы Джонатана заметили.
– Ты до сих пор не ушла? – он приобнял строго одетую женщину и снова улыбнулся.
– Много было работы. Выпьем кофе? У меня.
– Давай, – хореограф кивнул.
Они прошли в кабинет, где Джонатан бывал не так уж часто, и сели по разные стороны увесистого деревянного стола. Маргарет ценила добротную мебель и надежных людей.
– Как твой курс?
– Они замечательные.
– То есть им достается? – женщина рассмеялась.
– Тебе кто-то жаловался? – он тоже усмехнулся.
– Никто бы не посмел, – она покачала головой. – Просто, я знаю твои методы.
– Они ничем не отличаются от твоих.
– Поэтому и знаю. А… Кьяра?
– Что Кьяра? – хореограф весь подобрался.
– Как она? Справляется?
…Вздернутая попка; энергия, бьющаяся в жестком ритме. Закинутые руки. Полуоткрытый от усердия рот. Страсть в каждом жесте, каждом вздохе. Справляется.
Черт, она не просто справляется! Она влезла в его голову, впиталась под кожу и танцует на его нервах…
– Да, – Джонатан постарался успокоиться. – Но с чего ты так заинтересовалась
