в отношении всякого дела эта мысль должна жить в человеческом сердце, должна она жить и в сердце каждого пастыря. И он также и в отношении своего пастырского служения всегда должен иметь эту мысль, что сегодня он здесь, а завтра его нет. Эта мысль побуждает всегда стараться передать то, что тебе представляется самым важным в деле спасения.
Думается, что если бы ты знал, что тебе последний раз придется вести беседу, что бы ты сказал своим духовным детям наиболее, по твоему разумению, важного и нужного для них?
Все велико и важно в учении Церкви, но есть в нашем внутреннем устроении некоторое особое ощущение, особое внутреннее состояние, которое стоит за всей жизнью нашей и является как бы внутренней ее основой. Вот эту-то основу, на которой зиждется внутренняя жизнь человека, вот это-то чувствование, вожделенное для каждого верующего, и надлежит раскрыть, как главнейшее в деле нашего внутреннего устроения.
Это чувство заставляет иногда остро переживать жалость, смятение при виде множества, страшного множества, неверующих людей, живущих без Бога, без Церкви, без молитвы, без радости, без счастья.
Иной раз, когда едешь в трамвае или на поезде, так и взял бы за руку сидящего против тебя и сказал бы: «Да зачем же ты живешь на свете, зачем ты живешь? Думал ты когда-нибудь об этом?»
Все эти погрузившиеся в мирские дела люди представляются такими жалкими, такими несчастными, точно больными в бреду, бродящими по земле, не зная куда, не зная зачем, не зная для чего.
Есть три пути, и один только из них есть путь жизни, а два пути – пути смерти. Один путь смерти – это есть путь прямого неверия и безбожия, другой путь, обольщающий иных, – это есть подобие веры, когда говорят, что верю, но по-своему верю, а в Церковь не хожу, верю, но не причащаюсь. Эти люди идут как будто в том же направлении, в котором идет и путь жизни, но они идут в сторону и не могут придти к спасению.
Последний путь – путь Церковной жизни, единственный, истинный путь спасения.
В основе этого пути лежит перерождение человека благодатным действием Таинства.
Христианин и нехристианин – это только по видимости одно и то же, но по своему внутреннему существу это нечто совершенно различное.
Христианин рожден свыше и есть уже иной, чем тот, кто не имеет этого рождения.
Это не слова, не богословствование, не отвлеченная академическая мысль, это есть самая подлинная, самая истинная жизненная правда, и если, по некоему наваждению, это перерождение не чувствуется или не дает плодов, то это вовсе не значит, что его нет.
Благодать Духа Святого все меняет в душевном строе человека. Она меняет, прежде всего, его отношение к внешнему миру. Внешний мир для верующего человека представляется как проходящий сон.
Когда мы читаем у Святых Отцов сравнение живущих на земле со странниками (у ев. Иоанна Лествичника и других), когда нам говорится о том, что мы здесь на земле во временном жилище, на остановке, и потом
