на груди, ожидая их возвращения, и сразу заявил, минуя предисловия:
– Думается мне, курсант Кельвин узнал это. – Он продемонстрировал шпагу, и глаза у Берта радостно загорелись, сдавая его с потрохами. – Не помню, чтобы вы сдавали оружие при зачислении.
Герман так просто не собирался все выбалтывать:
– Или он просто любит оружие.
– Вот совпадение, я знаю еще одного человека, который тоже очень любит оружие, – холодно улыбнулся Гротт, – но у него профессия такая, а вот почему ваш друг пускает слюни конкретно на эту шпагу, вопрос.
Тем временем Берт, точно зачарованный, подошел ближе и протянул руки к шпаге. Гротт позволил ему взять ее, и рукоять легла в ладонь как влитая, золоченая спираль любовно обвила кисть, защищая. Альберт взмахнул шпагой, и сталь радостно загудела.
– Это она, Герман. – Он счастливо захихикал, взвешивая клинок и делая пробный взмах. – Эспада.
– Как ты ее назвал?
– Эспада, – повторил Берт, наслаждаясь звучанием этого слова. – С двойной заточкой, чуть легче короткого меча, но почти такая же опасная. Смотри, как блестит. Ей можно наносить как рубящие, так и колющие удары. – Он резко взмахнул шпагой, и острый кончик пронесся в сантиметре от носа Германа.
– Перестань, – проворчал он. – Ты как ребенок.
Альберта это не сильно волновало, он вовсю примерялся к оружию, вполголоса нахваливая его возможности, и даже не замечал, что говорил вещи, которые ему нынешнему не должны быть знакомы.
– Ой, смотри. – Он вдруг замер, поднося клинок к лицу. – Тут что-то… Буквы?
Он вдруг дернулся и, выронив шпагу, схватился за голову. Гротт был ближе и успел схватить Берта за плечи прежде, чем тот упал.
– Что происходит? – испугался Герман. Берту, кажется, было очень больно, он скулил и пытался вырваться, а Гротт продолжал держать его. Герман не мог понять, что происходит, но ощущал, как колеблется ментальный фон вокруг них. В итоге Берт все-таки вырвался, но устоял на ногах, навалившись на Германа.
– Вы что такое сделали! Это же вы! – Дыхание перехватило, Герман едва не закашлялся, но продолжил: – Вы менталист, я знаю. Если это вы с ним что-то сделали, я вас под инквизицию подведу!..
Хоть пострадал только Берт, ментальная мощь Гротта оказалась такой сильной, что даже у Германа заболела голова. Уровень не меньше третьего. Самое то, чтобы, к примеру, подчистить человеку память.
Вальтер выглядел удивленным, но не виноватым.
– Понятия не имею, что произошло. Ваш друг всегда был настолько чувствителен к ментальной магии?
Герман нахмурился:
– Если не вы, то кто? По закону любые манипуляции с человеческим сознанием такого уровня запрещены.
– На глаз прикинул уровень? – хмыкнул Гротт. – Что вы пытаетесь от меня скрыть, курсант Герман?
Берт вполне очухался, и можно было уходить.
