женщины, а главное – в том, что никому не позволит даже приблизиться к ней.
– Ага, – предположил Шеф, зловеще улыбнувшись, – вот этот Разумный (он ткнул пальцем в середину троицы, наконец-то замолчавшей) сделал что-то такое, что могло обидеть израильтянку.
– Он попытался поцеловать Марианну…, – с жаром воскликнул эльф, – в руку!
– А ты, – продолжил распутывать цепочку Александр, – решил проучить его. Поскольку я запретил ввязываться в любой конфликт с местными, ты… представил, что в его бутылке вместо настойки, чем-то похожей на гномью (от такого чудовищного сравнения он сам едва не подавился словами; но продолжил), находится что-то другое. Что?
– Стрелка сухого яда Большого Змея, – с трудом вытолкнул из себя Ильярриэль.
Лицо Мастера, готовое расплыться в улыбке, закаменело. Это он представил себе картину, которая могла встретить его с Малышкой, добейся эльф желаемого. Однако степень мастерства Ментального Мастера Ильярриэля была пока столь микроскопической, что получилось то, что получилось. Но это не умаляло сейчас вины Разумного, о чем Глава клана Странников сейчас ему и сообщил.
– Это, – показал он еще раз пальцем на Геннадьича, – давний знакомый нашей семьи. А это (теперь под его взглядом съежились гоблины) мой клан. И кто из них должен был сейчас лежать тут бездыханный?
Лицо эльфа выражало сейчас безмерную вину и раскаяние; но смотрел он при этом, не опуская головы, встречая гнев Мастера прямым взглядом.
– Ты, Ильюша, – усмехнулся Александр, несколько сбавляя накал собственной ярости, – уже имеешь долг жизни перед Банкой; если ты, конечно, об этом не забыл.
Теперь Ильярриэль полыхнул в лице гневом; обвинений в таком низком поступке он не желал выслушивать даже от Командира. А тому только и нужно было – чтобы гордый эльф сейчас, и в будущем, был готов доказать это; даже в отношении зеленокожих коротышек, к которым у лесного племени было предубеждение практически на генетическом уровне.
– Значит, – продолжил Александр, – теперь такой же долг у тебя перед Гоблом с Доблом. И ты, Ильярриэль, Первый в Первом Лесу, отныне будешь защищать их – как если бы они были тебе кровными братьями.
– «Невозможно, – хором выдохнули Джесси с Умником, – никогда! Ни один эльф не согласится на это…».
А Ильярриэль словно услышал их; задрал подбородок так, что едва мог смотреть с высокого крыльца на Командира, и произнес – громко и бесповоротно: «Договор!».
– Договор, – кивнул Глава клана, привычно загоняя искру в пространственный Накопитель за левым плечом, и с некоторым удивлением наблюдая, как дернулся не только эльф на крыльце, но и гоблины, и даже Геннадьич рядом с ними.
Мастер Плоти предположил, что этот заряд маны, эквивалентный электрическому не меньше, чем на двести двадцать вольт, вернет фермера и бывшего
