и без потерь.
У того, кто лезет первым
Встрять не в свой вопрос,
За испорченные нервы
Отвечает нос.
Нос растет всю жизнь, как пузо,
Уши и мозоль.
И торчит из-под картуза:
Вот он я! Изволь!
Крючковатый и курносый,
Длинный и худой.
Пятаком и с перекосом,
Сизый и рябой.
Вечная мишень для смеха.
Форменный скандал!
Даже видный классик Чехов*
Про него писал.
Доводил Де Бержерака
До стихов и драк.
И у Гоголя был знаком,
Что «снесло чердак». **
Толпы гнусных персонажей:
Карлик-Нос, Кощей…
В телеке реклама даже —
Капли «Носзалей»…
И пускай его не любим:
Сопли мол, прыщи…
Не глаза, а ШНОБЕЛЬ люди —
Зеркало души!
Не измерить метром души.
Не сравнить рублем.
Шнобеля, продув под душем,
В пиво окунем.
* -А. П. Чехов «Дочь Альбиона»
«Грябов, большой, толстый человек с очень большой головой, сидел на песочке, поджав под себя по-турецки ноги, и удил. Шляпа у него была на затылке, галстук сполз набок. Возле него стояла высокая, тонкая англичанка с выпуклыми рачьими глазами и большим птичьим носом, похожим скорей на крючок, чем на нос.»
* * -Н. В. Гоголь «Нос»
Майор Ковалев отправляется к обер-полицмейстеру, но на пути встречает собственный свой нос (облаченный, впрочем, в шитый золотом мундир и шляпу с плюмажем, обличающую в нем статского советника). Нос садится в карету и отправляется в Казанский собор, где молится с видом величайшей набожности.
После бала
Я был речист, я был ретив.
Я зажигал корпоратив.
С трудом шагая по прямой,
Явился в пять утра домой.
Я весь промок и весь продрог,
Но не был пущен за порог.
Не помогли ни страсть, ни пыл,
Я послан был туда, где был.
Но мой бюджет сошел на нет.
На лбу губной помады след.
Я в оливье и в конфетти.
Назад мне точно не дойти.
Я хрюкаю как порося,
Походу праздник удался!
И названный женой скотом,
Улегся спать под дверь с котом.
Санкции
Мы теперь постоянно в прострации,
Как в плену, уже долгие месяцы.
И друзья наши – светочи нации,
То смеются, то плачут и бесятся.
Нас не радует запах акации,
Не прельщают рассветы зарницами.
Мы попали под жесткие санкции.
Нам
