сегодня он был не пьян, – возразила я, но меня подняли на смех.
– Много ты понимаешь, – сказал Жека. – Он и трезвый мог такие штуки отмачивать, что и не всякому пьяному в голову взбредет. Нет, я не удивлюсь, если это он ее убил. Удивляюсь одному: как у него терпения хватило дотащить ее до шатра и там еще возиться с наручниками.
– Да, странно, – согласился тот же мужик. – Он бы должен был ее сразу убить. Раз – и все. А так мучить бедную девочку, это не в его характере. Разве что очень уж сильно его допекла, – попытался он пошутить, но шутка не удалась.
Никиту вывели из фургончика только через час.
– Куда это они? – спросила Мариша. – Вроде бы к выходу в другую сторону.
– Куда, куда, – поддразнил ее всезнающий Жека. – Пошел ножи свои показывать. Они у него в фургончике спрятаны в тайнике.
– Где? – спросила я.
– В тайнике, в стене, – дружелюбно пояснил Жека. – Там у них под окошком такое углубление есть. Как раз для десятка ножей хватает.
Сопровождаемый свитой любопытных и двумя телохранителями, Никита поднялся к себе в фургончик и скрылся из виду. Мгновение спустя оттуда раздался дикий вопль. Затем Никита показался вновь, но на этот раз на нем лица не было.
– Не нашли, – удовлетворенно констатировал Жека.
Мы с Маришей потихоньку отошли в сторону.
– Получается, что Никита убил? – растерянно сказала Мариша. – Ножи-то из тайника пропали.
– Да какой это к черту тайник, если всякие Жеки о нем отлично осведомлены, а фургончики эти запираются замками, что соплей перешибить можно, – рассвирепела я.
– Тебе просто Никита понравился, – уныло промямлила Мариша. – Я сразу поняла, что ты на него глаз положила. Вот и не хочешь признавать, что он виноват.
– Ты еще скажи, что это и Алину я прикончила, чтобы путь к сердцу Никиты себе расчистить, – обиделась я.
– Этого не скажу, мы все время вместе были.
– Вот и подумай: письма угрожающие были? А значит, необязательно Никита убивал. Да с какой такой стати придумывать такой способ убийства, чтобы подозрение в первую очередь упало на него. Если он не совсем дурак, то мог бы выбрать что-нибудь поумней, – сказала я. – И потом, эти огромные следы возле того места, где мы нашли убитую Алину. У Никиты нога максимум сорокового размера. А там все истоптано следами не существующей в природе обуви.
– Ладно, – примирительно буркнула Мариша, глядя, как Никиту с закованными за спиной руками запихивают в милицейскую машину. – Ты меня убедила. Мне и самой не верится, что Никита убил Алину, да еще таким странным способом.
Маленький мужчинка был обеспокоен. Сказать «обеспокоен» – даже не то слово. Он просто трясся от волнения. Для всякого другого повод был бы просто смехотворным: подумаешь, потерял один черновик. Ну и что, делов-то – черновик, но для него утрата этого жалкого листка, выдранного из тетрадки в клеточку, была равносильна
