и поклонения твари – материи, обещая за это свободу и разные материальные блага.
Некоторые не выдерживали и отпадали от Церкви, находились даже священники, которые отрекались от Христа публично. Выявились пастыри-наемники, пытавшиеся, вопреки велениям своей совести, осуществить идею «симфонии» Церкви с богоборческой властью.
В 1922 г. ими был учинен в Церкви раскол; раскольники стали именовать себя «Обновленческой», или «Живой», церковью.
Возглавители этого безблагодатного сборища не ограничились в своих действиях нарушением канонов и измышлением новых ересей, но, уподобившись Иуде-предателю, сами стали предавать истинных пастырей на беззаконные судилища.
Так, например, когда чекисты пришли арестовать митрополита Петроградского Вениамина, то привел их к нему его же бывший ученик, священник Александр Введенский, впоследствии обновленческий лжемитрополит. Войдя к митрополиту, Введенский попытался взять у него благословение. «Отец Александр, мы же с вами не в Гефсиманском саду», – спокойно сказал ему владыка и с тем же спокойствием выслушал объявление об аресте.
В 1923 г. состоялся разбойничий собор «Обновленческой церкви». В постановлении этого собора писалось: «Церковным людям не следует видеть в советской власти власть антихристову. Наоборот, собор обращает внимание, что советская власть государственными методами одна во всем мире имеет цель осуществить идеалы Царствия Божия».
И это писалось тогда, когда этой властью на глазах у всего верующего народа были замучены и убиты десятки святителей, тысячи священников, монахов и мирян.
Большая часть верующих, сразу же опознав наемников, вкравшихся в церковную ограду, перестали посещать захваченные ими храмы, согласно словам царственного Песнописца: «Возненавидел сборище злонамеренных, и с нечестивыми не сяду» (Пс. 25,5), и ходили только в те церкви, где за богослужением возносилось имя Святейшего Патриарха Тихона.
Другим предлогом к гонению на православных христиан в России явилось изъятие большевиками церковных ценностей.
В стране наступил сильный голод; пользуясь им, безбожники решили усилить гонение. Ленин по этому поводу писал: «Именно теперь и только теперь, когда в голодных степях едят людей и на дорогах валяются сотни, если не тысячи трупов, мы можем (и поэтому должны) провести изъятие церковных ценностей с самой бешеной и беспощадной энергией, не останавливаясь перед проявлением какого угодно сопротивления», и далее: «Чем большее число представителей реакционной буржуазии и реакционного духовенства удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше».
Под предлогом изъятия церковных ценностей в 1922 г., только по опубликованным данным, были расстреляны и замучены 2691 священномученик, 1962 преподобномученика, 3447 преподобномучениц.
В Петрограде в ночь с 12 на 13 августа 1922 г. был расстрелян глубоко почитаемый всем простым трудовым людом Петроградской епархии
