как оленя резать?– спросил старейшина у друзей Ярко стоявших рядом с опущенными головами и печальными взглядами. Ни какой другой причины такого состояния молодого охотника старейшине просто в голову не приходило.
– Да нет. Прокалил. Я сам видел.– Сказал один из парней и поспешно отвернулся, чтобы никто не заметил, что на глаза ему наворачиваются слезы.
Ярко метался в жару еще два дня. Рана на руке покрылась странными язвами. Рука распухла. Молодой охотник стонал от нестерпимой боли. На третью ночь он, наконец, уснул. Измученные мать, невеста и несколько других женщин из деревни, которые по очереди сменяли друг друга, что бы ухаживать за Ярко, тоже прилегли отдохнуть, пока больной спит. С первыми лучами невеста Ярко открыла глаза и тут же кинулась к его кровати. Страшный безутешный крик боли и отчаяния разбудил спавших в доме женщин и жителей ближайших домов.
Начало событий.
«…Спустя неделю после странного появления среди ночи на дороге трех путников и посещения ими маленькой гостеприимной деревни, в другой деревушке, расположенной совсем близко к скалистым горам произошло еще одно очень странное и еще более драматическое событие…
Рано утром пастух деревенского стада миус*, вместе со своим младшим сынишкой отправился на пастбище, расположенное в нескольких километрах от деревни, что бы сменить своих старших сыновей. После полудня в деревню на загнанном турлонге* примчался сын пастуха. Жители деревни бросились к зареванному, дрожащему мальчику. Не сразу, а лишь немного успокоившись и придя в себя, сынишка пастуха смог рассказать о случившемся на пастбище. Выслушав рассказ, жители деревни сначала не могли поверить в услышанное. Не то, чтобы они не верили словам мальчика, на Терле не принято врать, и никто никого никогда не обманывает. Но то, что поведал сын пастуха, было настолько необычно и чудовищно, что просто не вязалось со всем привычным образом жизни обитателей деревни, да и всей страны в целом. Произошедшее было неслыханным и люди, слушая маленького пастушка, не могли принять и осознать смысл слов сказанных несчастным ребенком…»
Добираясь до пастбища, отец с сыном весело болтали, представляя как сейчас обрадуются старшие братья и как добрые ласковые миусы начнут тыкаться мягкими доверчивыми мордами в ладони, выпрашивая кусочек лепешки или просто в ожидании, что их погладят и почешут за ушами. Мальчик уже полез в карман за припасенной для миус лепешкой, когда лесок, отгораживающий пастбище от дороги, закончился, и взору всадников предстала жуткая, совершенно невероятная картина. Миусы, все пять десятков, лежали посреди голубой травы с перерезанными глотками. Отец приказал сыну оставаться на месте, а сам поскакал по полю, искать старших сыновей. Два старших сына пропали бесследно. Отец, обезумевший от горя, и не в силах понять, что могло произойти, велел сыну мчаться в деревню и сообщить о том, что случилось. Никаких крупных хищных зверей на Терле не водилось. Никто из жителей
