покачиваясь, шли полупьяные молоденькие европейки и отчетливо матерились по-русски. Они оказались родом из Самарканда. Древнейшую профессию начали осваивать еще в Китае, однако затем, во избежание конфликтов с полицией, перебрались сюда.
Власти Узбекистана пытаются препятствовать этой «рабочей» миграции, а вот в Киргизии дело поставлено на поток – здесь действует множество посреднических фирм, поставляющих «европеек» сластолюбивым восточным азиатам. Увы, заработок девушек на этой работе редко выше двести-триста долларов в месяц: львиная доля дохода достается работодателю.
Другой способ выживания для местных женщин – это освоение «древнейшей профессии» у себя на родине. Цены просто бросовые. Так, в Ташкенте и Бишкеке секс на час стоит около 20 долларов, а в провинции в несколько раз меньше. Уровень качества такой, что ему могут позавидовать и тайские профессионалки. В бишкекских газетах, например, можно прочесть объявления такого содержания: «Посмотреть лесбийскую любовь, а затем и самому присоединиться к двум очаровательным подружкам. Это удовольствие можно получить всего за 1500 сом (около $40. – Прим. авт.)». Даже по стилю бишкекские бордели напоминают тайские: клиент сидит за чашкой кофе в кресле, выбирая среди танцующих перед ним полуголых красавиц.
Работающие в регионе иностранцы по достоинству оценили преимущество местной жизни. Знакомый итальянец, сотрудник одной из международных миссий, почти плакал, уезжая из Бишкека. «Великолепные, почти дармовые рестораны, обилие готовых на все красивейших женщин – это не жизнь, а рай! А в моем чертовом Милане проститутка на полчаса сто евро стоит. О мадонна, зачем ты меня заставляешь возвращаться в эту глупую Италию!»
В отличие от иностранцев, местные женщины идут на все, чтобы вырваться из этого «рая». Мечта почти любой из них – найти зарубежного «принца». И здесь, опять же, славянки имеют существенные преимущества перед девушками коренных народов Средней Азии: американцы и европейцы женятся на них, как правило, более охотно.
Моя местная приятельница Вероника, 30-летняя мать-одиночка с двумя детьми, нашла через брачное агентство 50-летнего бизнесмена из Нью-Йорка Джона, мечтавшего жениться на русской женщине. Для великодушного американца чужие дети не были препятствием, и он «готов был заботиться о них, как о своих собственных». Для моей подруги, пытавшейся прожить со своими детьми на зарплату в сто долларов, упускать такой шанс было просто преступно. На пути к счастью потенциальных молодоженов было несколько существенных препятствий: Вероника совершенно не знала английского, за границей не бывала ни разу и слабо представляла себе, о чем вообще можно разговаривать с иностранцем.
И тут ее осенило. Из Америки трудно определить, кто именно пишет письма. Так почему бы не перепоручить переписку человеку, жившему в США и хорошо знающему эту страну, то есть мне? Я принял предложение Вероники и начал от ее имени общаться по Интернету с заокеанским собеседником (в присутствии
