скажи нам, что случилось с папой.
Все перестали жевать и стали осторожно переглядываться.
– У вашего папы есть другая семья, – вдруг сказал дедушка.
– Леша! – Бабушка цокнула языком.
– Что? – Дедушка развел руками, в одной из них была вилка. – Вы же не можете все время молчать. Они должны знать правду.
– О гсспди-боже! – Бабушка закатила глаза. – Каждый раз одно и то же: есть сотни способов сообщить правду, и ты всегда – всегда! – выбираешь самый грубый.
– Уж лучше самый грубый, чем самый никакой, – сказал дедушка, возвращаясь к своему омлету. – Вы молчите, как канарейки, уже второй день. Нельзя так с детьми, им же страшно.
– Это очень деликатная тема. Мы подбирали слова.
– Это слова, а не рассыпанные монеты, чего их подбирать? Просто говори – и все. – Дедушка нанизывал на вилку куски тонко нарезанной ветчины.
– У папы другая семья? – подал голос Егор. Вообще-то он никогда не смотрел прямо в глаза, но сейчас уставился прямо на маму, тщетно пытался поймать ее взгляд.
– А разве так можно? – спросил я.
Лицо мое горело, меня словно бы обдало этой новостью, как крутым кипятком. Другая семья? Что это значит? В те годы я зачитывался страшилками Стивена Кинга и, услышав фразу «другая семья», тут же представил себе совершенно дикую картину: я подумал, что где-то в городе живет еще одна семья, точная копия нашей – такая же мама, такой же Егор и точь-в-точь такой же я. Наши полные, абсолютные двойники. Как в параллельном мире, как в зеркале. А отец у нас один – и он живет на две семьи. И он путешествует между этими параллельными мирами от семьи к семье, потому что… почему? Господи, какая глупость.
Я тряхнул головой и зажмурился.
– Вообще-то нельзя, – сказал дедушка. – Просто ваш папа – сволочь.
– Леша! – снова воскликнула бабушка. – Ну что ты опять!
– Если хочешь, чтобы я молчал, – говори сама. – Дедушка погрозил ей вилкой. – Мне надоело это хождение по мухам.
Бабушка медленно положила столовые приборы по краям тарелки. Мама смотрела в стол, она не двигалась, кажется, даже не дышала. Повисла тишина. Птицы чирикали за окном, на дереве. Что-то скрипело на ветру – долго и протяжно: то ли качели, то ли дверные петли.
– Ох, да сколько можно? Если не можете, я сам скажу. – Дедушка повернулся ко мне: – Ваш отец ушел…
Мама с грохотом отодвинула стул, встала и быстро вышла из кухни. Бабушка направилась за ней и бросила деду через плечо: «Я сейчас вернусь, и только попробуй скажи еще хоть слово!»
Дедушка угрюмо смотрел в свою тарелку и медленно жевал.
Уже тогда я знал значения слов «интрижка» и «любовница», но эти слова были для меня частью какой-то другой реальности – вымышленной. Это в кино и в книгах люди заводят интрижки и любовниц. Я никогда не думал, что такие вещи существуют в нашей скучной, обычной, провинциальной
