часов мы должны быть в академии.
– Слушаюсь, сэнсей, – девушка вытянулась в струну и поклонилась.
– А вот это ты брось, – усмехнулся Дорнер. – Не в Империи.
– А как тогда? – растерялась девушка.
– А скоро все узнаешь, – сказал Марк, выходя из библиотеки, но вдруг остановился и, повернувшись, добавил: – И запомни, Лайм, мы своих не бросаем.
Император был уже довольно немолодым человеком. Ходили слухи, что ему давно перевалило за три сотни лет. Так ли это или нет, Мацуто не знал, хотя служил личным поверенным Великого Императора уже не один десяток лет. Зато он прекрасно был осведомлен о том, от кого пошел императорский род, и поэтому не испытывал особого благоговения перед своим господином, хотя и был его верным слугой. На самом деле вся история Империи Солнц насчитывала около пяти веков, а сам император был всего лишь третьим в династии. Его же долголетие объяснялось не божественным происхождением, а исключительно достижениями медицины, большинству смертных недоступными. Средняя продолжительность жизни в Империи составляла около ста лет, хотя в той же ОСМ меньше ста пятидесяти никто и не жил. Однако императору и этого мало. Мацуто тяжело вздохнул и покосился на стоявших у дверей приемной гвардейцев в традиционных самурайских доспехах.
В последнее время его преследовали сплошные неудачи. Мало того, что провалил дело Курозаки, так еще романе накрыли почти всю его разведывательную сеть в своей столице. Он снова вздохнул.
– Господин Мацуто, – раздавшийся над ухом голос заставил его вскочить и почтительно согнуться в поклоне.
Личный секретарь императора, одетый в строгий деловой костюм, бросил неприязненный взгляд на согнувшегося перед ним в поклоне Мацуто и попросил следовать за ним.
Император находился в своей любимой беседке, что расположилась в глубине сада в окружении деревьев сакуры. Как гласила легенда, эти деревья посадил еще первый император. Секретарь остался снаружи, а Мацуто, войдя внутрь, привычно опустился на колени и застыл в глубоком поклоне.
– Мацуто, – император приветливо улыбнулся поднявшему голову подчиненному. – Давно ты не бывал у меня. Как дела, как здоровье твоей сестры?
– Спасибо, мой господин, все хорошо, – он вновь согнулся в поклоне.
– Ну, хватит уже, – в голосе правителя послышались нотки раздражения. – Томано Мацуто, я позвал тебя не для этих игр в придворные этикеты.
Мацуто усмехнулся и, подняв голову, внимательно посмотрел на императора. Тот жестом показал на стоявшее рядом с ним кресло.
– Докладывай, – бросил он, едва Томано занял место в кресле.
– А нечего докладывать, – сказал Мацуто, мысленно ежась от взгляда императора.
Он-то знал, насколько тот быстр на расправы, и этому не помешает даже возникшее между ними подобие дружбы. Точнее не дружбы, просто император доверял ему, и пока он оправдывал это доверие. За глаза его называли «цепным драконом императора» и боялись
