государство Гранада, начали поглощать своих более слабых соседей. Мусульманская культура Андалусии продолжала процветать в этих независимых городах-государствах, несмотря на политическую неопределенность, и более сильные taifas сохранили характерные черты халифата: отлаженную городскую жизнь, высокоразвитые ремесла, продуктивное сельское хозяйство, основанное на орошении и принудительном труде, и высокоорганизованную аристократию. Однако ни один правитель taifas не обладал такой военной силой, как Абд ар-Рахман или аль-Мансур. Taifas были неодолимым искушением для захватчиков, будь они с христианского Севера или из Марокко. Их правители, как и христианские короли на Севере, стремились заключать союзы, когда это было возможно, которые часто выходили за рамки религиозных границ. Некоторые из них, чтобы обеспечить себе поддержку или защиту от набегов, платили союзникам-христианам суммы денег, которые согласно широко распространенному балансу сил можно было рассматривать либо как дань, либо как денежные ассигнования наемникам. Но когда требования этих агрессивных и алчных союзников становились слишком обременительными, князья taifas иногда приглашали вместо них воинственных вождей из Северной Африки. Так, аль-Мутамид в Севилье отверг требования Альфонсо VI, заявив, что он «скорее будет ухаживать за верблюдами альморавидов, чем пасти свиней в Кастилии». Полководцы берберов были такими же чужаками для испанских правителей taifas во всех отношениях, кроме религии, какими были для них и христианские короли, но они были грозными воинами. Халифат Аль-Андалус дважды восстанавливался такими захватчиками из Африки, объявлявшими священную войну, династиями и государствами Альморавидов в конце XI – начале XII века (1050–1146) и Альмохадов в XII веке (1121–1169). Каждая династия успешно изгоняла из Аль-Андалуса вторгшихся христианских правителей и вела против них боевые действия, пока те не убирались к себе на Север. Однако оба берберских государства просуществовали относительно недолгое время. Каждый раз после их развала к ним на смену приходили новые taifas и новые союзы. Именно в такой обстановке между началом XIII века и концом XV северные королевства завершили завоевание Испании силой христианского оружия[4].
Среди христианских королевств Северной Испании самое упорное сопротивление Альморавидам, а позднее самую агрессивную экспансию повело не древнее королевство Леон, а недавно появившееся королевство Кастилия, правителям которого в X веке сначала удалось создать отдельное наследное государство, а при Фердинанде III в XIII веке – включить Леон в свои владения как второстепенное королевство в объединенном королевстве. Кастилия во всех аспектах своей жизни демонстрировала резкий контраст с развитыми государствами мусульманского юга. С самого своего появления это было пограничное королевство, жители которого, движимые воинственностью, нехваткой земли и религиозным пылом, стремились к экспансии и завоеваниям для удовлетворения
Решающий перелом произошел в результате грандиозной битвы при Лас-Навас-де-Толоса в 1212 г., в которой объединенные войска Кастилии, Леона, Арагона и Наварры во главе с кастильским королем Альфонсо VIII, а также подошедшие на помощь крестоносцы из Франции и др., всего 10 тыс. конных рыцарей и 100 тыс. пехотинцев, разгромили вдвое большее мусульманское войско халифа Мухаммада ан-Насира.
