1975 года он написал завершающий пункт в своей работе. На столе лежали последние детали разработанной программы, основанные на условиях конкретных стран. «В ней содержались все важные темы: администрирование, технология, тактика, медицинские аспекты и судейство», – говорит Блаттер.
Однако у директора по развитию была в планах и своя собственная карьера – ведь Авеланж обещал ему, что однажды он станет генеральным секретарем. Тот факт, что начальник ранее продлил контракт с Хельмутом Кэзером, не раздражал Блаттера: «Авеланж хотел достичь мира. Я с готовностью посвятил себя моим программам, не забывая о своих планах».
Тем не менее он смог принять меры только в следующем году (1976) – в столице Эфиопии Аддис-Абебе. «Это был стартовый сигнал», – говорит он, оглядываясь назад. Однако в попытке реализовать программы развития он первоначально столкнулся с скептицизмом и недоверием на Африканском континенте: «Африканцы подозревали меня в том, что я диктую им европейские правила – да, даже пытаюсь навязать им европейский футбол. Им были не нужны европейские учителя».
Блаттера сочли захватчиком, и он должен был объяснить свою точку зрения. Но он быстро понял, что сможет достичь успеха только с уважением и внимательным подходом к цели, что нужны не миссионерские лозунги, а отдельный подход для каждой конкретной страны. Тем не менее сначала его идеи были встречены без особого энтузиазма. «Я этого не ожидал», – говорит он. В момент этого бессилия Иднекачев Тессема, тогдашний президент Африканской конфедерации и член МОК, отвел его в сторону и ободрил: «Они же как дети. Не сдавайтесь, имейте терпение – и вы увидите, что это сработает!»
Это были не пустые слова. Шаг за шагом Блаттер обрел уважение и признание среди африканских партнеров: «После первого курса я почувствовал большое удовлетворение. Я увидел первые небольшие результаты наших усилий и понял, чего мы можем достичь. Началось развитие и пробудило новые силы во мне. С этого момента я хотел помочь, внести свой вклад и что-то разработать». Профессия Блаттера стала его призванием.
Весть о новых программах ФИФА быстро распространилась. Спрос на проекты финансирования неуклонно рос – даже в Европе. Первоначально простая идея, благодаря приверженности Блаттера, стала всемирной уникальной программой тренировки и обучения – с целью повышения уровня игры в странах, расширения футбольной базы и предоставления всем людям в мире доступа к спорту. Уже в первые три года в проект вошли 100 стран. Параллельно Блаттер произвел революцию в управлении играми в молодежном секторе. Первый Кубок мира среди юниоров состоялся в 1977 году в Тунисе – «Всемирный юношеский турнир ФИФА» для «Кубка Кока-Колы». В этом турнире участвовали молодые люди до 19 лет. Эта идея не была новой. Впервые ФИФА провела турнир для 18-летних футболистов в 1948 году, а в 1953 и 1954 годах пригласила южноамериканские ассоциации. В 1957 году УЕФА переняла эту идею.
В штаб-квартире ФИФА Блаттера сначала высмеяли за его визионерские
