называют?
– Это ведь не мысли вслух, да? – с ухмылкой поинтересовался. – Мне надо ответить?
Тея кивнула и слегка отстранилась, но взгляд отводить и не думала, будто изучала меня.
Объект изучает меня.
Как я до этого докатился?
Я сложил руки на груди и взглянул непредвзято:
– Можешь называть меня так. Я не против.
– Телохранитель? – Это что? Она только что фыркнула? – Нет, – покачала головой и вновь сделала глоток из кружки. – Я буду звать тебя Ари. Как тот парень по телефону. Наши с тобой имена начинаются одинаково.
– Знаю, – ответил, не упуская из виду ни одного её изящного движения.
– Мне нравится, – пожала плечами Тея. – Ари… Тебе идёт.
– Спасибо.
– Только если это твоё настоящее имя, – добавила Тея и сделала очередной глоток чая.
Я не ответил этой инопланетянке.
Мы провели на кухне ещё около часа. Я всё больше и больше входил в роль этого так удачно придуманного объектом телохранителя. Тея не задавала лишних вопросов, точно у неё в голове огромная картотека, которой она в совершенстве владеет и с точностью знает, какую полочку нужно открыть, положить в неё полученную информацию и задвинуть обратно.
Никаких лишних вопросов.
И почти никаких эмоций.
Всё ждал, когда же она заплачет, говоря о своей погибшей сводной сестре. Наверняка погибшей. Нора оказалась в эпицентре взрыва и точно не могла уцелеть. И мне, правда, жаль, что так получилось. Если бы не моя медлительность…
Но Тея не плакала. Я несколько раз замечал, как белки её глаз краснели, но ни одна слезинка так и не вырвалась на свободу.
Я пообещал ей, что при первой же возможности мы свяжемся с её приёмными родителями, а ещё честно рассказал о том, что с недавнего времени я – её алиби перед полицией. На всякий случай. Проблем не должно возникнуть. Заказчику ни к чему, чтобы в полиции считали, будто бы запланированной жертвой для нападения была Тея, а не Нора. Потому что Тее ни в коем случае нельзя привлекать к себе внимание и таскаться по участкам.
Такими были указания. И я их выполняю.
Удивительно, что эта девушка не стала расспрашивать о правоохранительных органах. Я всего лишь сказал, что там небезопасно и нужно придерживаться нашего алиби. А она… а она просто согласилась.
Боже… её жизнь и вправду была беспросветной.
– Тея мне нужно, чтобы ты кое-что сделала.
Тея внимательно посмотрела на меня.
– Мне нужно, чтобы ты рассказала обо всём.
Её тонкие брови нахмурились:
– О чём?
– Обо всём, – твёрдо повторил я. – О своей жизни. Обо всём, что помнишь из детства. Даже о том, что тебе снится.
– И для чего это? Ещё одно поручение?
Я кивнул:
– Мы думаем, что у тебя есть какая-то важная информация, из-за которой на тебя и было совершенно покушение.
