брани является полномочием сотрудников милиции, которые, кстати, не могут дать определение нецензурной брани и зачастую сами «грешат» таким злословием [4].
И не это даже важно. А важно то, что и протокол, и выступление на суде, где, скажем, разбирается дело о хулиганстве и использовании нецензурной брани, – это тоже сфера употребления государственного языка, где – по Закону – все должно свидетельствовать о нормах литературного языка. Потому показательно и далее содержание статьи А.Л. Тена, в которой он приводит сомнения судей на сей счет – что можно по этому Закону произносить и писать в официальном общении, а что – нельзя. И далее – рассуждения о границах этой самой нецензурной брани.
Скрывая реальность, некоторые пишут в протоколах: «Он назвал меня представителем сексуальных меньшинств в грубой нецензурной форме» или: «Он угрожал мне сексуальной расправой».
И есть разница в грубой нецензурной брани для учительницы словесности, там и «дуры» хватит за глаза, и для ППС, которого вообще ничем не удивишь [4].
И таких случаев «сложностей» исполнения Закона о государственном языке множество. Из этого, следует два момента: 1) необходимо учитывать при исполнении этой части закона, а также при экспертной оценке, принцип уместности, коммуникативной оправданности употребления той или иной единицы, не входящей в норму русского литературного языка (в теории культуры речи этот критерий прописан достаточно ясно); 2) давно назрела необходимость выпуска словаря русской инвективы, о чем замечательно пишет и давно ратует Н.Д. Голев [3].
Традиционная и богатейшая русская лексикография не может, к сожалению, послужить в полной мере квалификации инвективной, бранной лексики. Словарные пометы в них, прежде всего, стилистические, служат совсем другим целям.
Думается, что термин «государственный язык» соотносим больше с экстралингвистической характеристикой общенационального языка, а именно – с его символической (государственной) функцией, прежде всего.
Символ – как правило – нечто высокое и одновременно всем понятное, а потому консолидирующее явление. Таковы государственные символы – гимн, флаг, например. Таков и русский язык – он на всей территории Российской Федерации есть язык объединительный, причем всюду – и на заводе, и учебной аудитории, и в суде, и в парламенте…
Литературный же язык есть язык нормированный, поставляющий свои нормы в различные сферы жизни, в различные сферы, где естественным образом, в соответствии с Конституцией, действует государственный язык – русский.
1. Федеральный закон от 1 июня 2005 г. № 53-ФЗ «О государственном языке Российской Федерации».
2. Постановление Правительства РФ от 23 ноября 2006 г. № 714 «О порядке утверждения норм современного русского литературного языка при его использовании в качестве государственного языка Российской Федерации, правил русской орфографии и пунктуации».
3. Голев
