она покатилась к напольному горшку, оставляя мокрый след на ламинате.
«Ушлепок! Я вчера тут все перемыла! Таракан мерзкий!»
Потом как ни в чем не бывало, этот дикобраз протяжно поинтересовался:
– Как школа?
– Нормально, – тихо произнесла малышка, с волнением посматривая на меня, зная, как я отношусь к чистоте.
– Конечно, ты ведь уже большая… в третьем классе уже.
Девочка пожала плечами и вежливо поправила его:
– Я во второй класс только пошла.
«Да уж… убожество, даже здесь облаж…»
– Мм-м, да?! Я так и сказал! Ну да ладно, все, иди, у меня классный боевик идет.
Сестра кивнула и вышла, а я прикрыла дверь и направилась к этому козлу, вновь закинувшему левую ногу на спинку дивана.
«Да уж… даже отсюда чувствую, как от него неприятно прет, и это молодой мужик. 31 год. Из помойки что ли выполз?! И еще на святое и чистое покусился. На мое!!! Завтра перед работой продезинфицирую и вымою диван, а то, кто его знает, ведь вшей никто не отменял».
Подошла к телевизору, висевшему на стене, и вырубила из розетки, заслоняя центр экрана своим телом. Сложила руки на груди и оскалилась в любезной улыбке, ожидая гневного возмущения.
– Ты че, совсем офигела, телка? Я смотрю фильм! Пошла вон! – промычал этот… бычок.
Сделала шаг по направлению к нему и процедила:
– Во-первых, я тебе не телка, не сука и так далее. Во-вторых, никогда не смей при ребенке выражаться и говорить слова интимного характера. В-третьих, по решению суда – это моя комната, которую я делю с сестрой по собственному желанию, и ты не имеешь права здесь находиться. Я понятно сказала, или еще раз повторить для непонятливых?
– У меня нет телека! Ты че такая жадная?! – возмущенно выдал любитель боевиков, считая, что этот факт станет неоспоримым аргументом для меня, и я тут же побегу включать ему телевизор.
«Ага… а чипсы с пивом еще не принести? Чтобы уж точно проследить, отчего именно он поперхнулся…»
– Если сейчас, ты… не уберешься отсюда, я вызываю полицию с заявлением о взломе моей комнаты и обвинением, что у меня пропала крупная сумма, которую я всегда храню под подушкой, которую ты положил себе под голову.
Боглашин мгновенно соскочил с дивана и приподнял подушку, естественно, замечая, что там ничего нет. Посмотрел на меня с ненавистью и крикнул:
– Ты че, дура?! Ты же все на карточке держишь.
– Нет, у меня под декоративной наволочкой этой подушки лежала приличная сумма, и я полагаю, ты ее украл, – нагло заявила, наблюдая за бешенством в его глазах.
«Ничего, пусть побесится, зато в следующий раз больше не будет ломиться сюда! Урод. Дожились, он уже взламывает мне замки».
Мужчина резко очутился возле меня и прохрипел:
– Да я… да я тебя придушу, если посмеешь.
– Ой, а давно
