Тони, надеюсь, по-возможности, скорой. Ты молодец и… Не сомневайся во мне. Ты рассказывал о непорядочных людях, что окружали тебя в Российском бизнесе. Будет всё иначе, я воспитан любимыми родителями порядочным человеком, мы будем долго работать вместе!
Вот, оказывается, где находится истина! Всё-таки ― в участии родителей в жизни своих чад… Страдает в России институт родительского воспитания детей! Мне есть о чём задуматься…
Я возвращаюсь
Пара лет моей «пропажи», к сожалению, превратились в десять. Но сразу надолго остаться в Раше не получилось, мне пришлось, спустя некоторое время вернуться в долбаный Вьетнам, но об этом позже. И уже после, так называемых, вьетнамских событий, я вновь вернулся в Россию, о чём неоднократно пожалел, но другого варианта не было. За эти годы бизнес в Раше сильно изменился. Пять последних лет я пытался, с переменным успехом восстановить, продолжить дело двадцати лет жизни. Возможность такая была, но уже не имела смысла. После остановился, взял тайм-аут и решил вернуться в Сингапур, точнее, сложилась такая ситуация, что ничто и никто уже не держали меня в Пеноморске.
У меня есть мечта, конечно, она связана с новым Эдемом, но жить я хочу ― либо в континентальной Франции, в Бургундии, недалеко от Дижона, либо в Греции ― мне нравятся Халкидики. В Греции очень добрая, спокойная и размеренная жизнь, а во Францию зовёт голос далёких предков. И там, и там ― присутствует русская диаспора. Во Франции она сформирована потомками послереволюционных мигрантов из России, а также послевоенными и послеперестроечными беженцами. В Греции диаспору правильнее было бы назвать не этнически русской, а русскоговорящей диаспорой, основу которой составляют бывшие советские греки.
Всё же я склоняю свой выбор в пользу Франции. Это, наверное, уже на уровне моего подсознания. И исторически, у России и Франции много общего, включая особенный менталитет. Время и возможности, для реализации мечты, ещё и уже есть. Налоги для богатых, правда достигают пятидесяти процентов, не зря, зажравшийся Жерар, стонет. Что-нибудь придумаем! К иностранцам, вкладывающим в экономику страны заметные средства, отношение у власти особое, я это почувствовал позже на себе, хотя к тому времени я уже был гражданином страны.
И вспомнил я свою любимую поговорку, касается она только настоящих мужчин: «Для мужчины нет слов „не могу“, а есть ― не хочу!» Мужики, я хочу и могу!!! Вот мой девиз на ближайшее десятилетие!
За прошедшее после, как я уже говорил, вьетнамских событий, время, произошло многое. Пять первых лет двигали по-наклонной вниз мой бизнес в неблагополучном Пеноморском регионе, ухудшались отношения в семье, несмотря на рождение обаятельной дочки. Были дни, когда я предпочтение отдавал не работе, а виски. Дней таких становилось всё больше. И вот я делаю остановку. В бизнесе, семье, виски. Через три года бессистемных
