части Украины, так и с Юго-восточной. Кажется таких единицы.
Как православному, тема эта, мне всё же ближе остальных предлагаемых проектов для сохранения страны, её дальнейшего развития. И вот почему. Тема единства далеко не нова, притом как в формате государства, так и Церкви. И в любых процессах становления и развития, для всех периодов историй и исторических обстановок, именно вопрос децентрализации государств и Церкви, во всём её разнообразии становился главным, краеугольным и спасительным камнем. Ведь это очевидно, что Унитарная модель государства возможна лишь в стране с обществом, настроения, образ жизни и ценности которого действительно совпадают, а экономическая составляющая действительно принимается и понимается в нём всеми. Но, ни того, ни другого в Украине нет. И не «вражья» пропаганда тому причина. Сводить к этому сложную проблему, по меньшей мере, не достойно человека разумного. Нет этого единства и в культурно-духовной жизни. Наша история помнит, чем закончились искусственные опыты иезуитов, проводимые последними с нашими христианскими восточными (современная западная Украина) землями. Уния и сегодня дикий фьюжн кровоточащей раны на мистическом теле христианского православного общества. Не много, ни мало, а трагедия Украинского Франкенштейна. Намерение сотворить нечто прекрасное, вышло трагической дефрагментацией частей тел, бесконечно томящегося нечто. И всмотритесь в свяь так наываемой сегодняшней Национальной гвардии хунты, временщиков сектантов и «их кардиналов» и всех группировок под Правым сектором, которые отождествили себя с этим нечто и более того, назвали его единственно правильным. Думающий человек, по не хитрой цепочке всегда увидит в том некую связь с «потсторонними» западными силами, вечно искушёнными славянским миром.
Тема единства в христианстве дискутируется под флагами и именами экуменизма. Занимаясь вопросами экуменима с 2003 года, я всё больше вижу разницу в его лицах и парадигмах. В некоторых случаях, разницу в пропасть. Две стороны медали экуменизма состоят в практическом и догматически-институциональном. Первый в повседневных христианских добродетелях. Последний в политических категориях. Он и порождает сегодня множество споров над уже открывшим глаза, но ещё не восставшим телом «новейшего» Франкенштейна. Учитывая тенденции и верховенство Св. престола в данном вопросе, а так же иезуитский почерк, близких престолу его экспертов, «Нечто» обещает быть действительно «многообещающим». Не стоит удивляться, ведь эсхатологически, и богословы и социологи подводят нас к неотвратимому исходу старого мира. Мир и сам о том кричит.
Опустим некоторые догматические детали и вспомним, что православные участники экуменического диалога предложили единственно верный вектор возможного развития единения восточной и западной Церкви, а именно: в опыте её первотысячелетнего исторического единства. Тем самым сняв ряд главных противоречий. Ведь вселенского масштаба первый и основной раскол Церкви
