которая предстала её взору, заставила её невольно рассмеяться в голос.
Томашевский сидел на краешке дивана и с мученическим выражением лица, рассматривал свою исцарапанную в кровь руку, а рядом с ним прижав уши, в угрожающей позе шипела Маркиза. Её шерсть стояла дыбом, а глаза горели адским пламенем.
Эльдар поднял голову и с недовольством посмотрел на Стефанию.
– Не вижу ничего смешного. Эта тварь укусила и исцарапала меня, – он продолжал дуть губами на рану.
– Не называйте её так! – Стеша подняла на руки кошку и прижала её к себе. – Маркиза у нас представительница благородной крови, – она нежно коснулась губами головы животного.
Томашевский с отвращением смотрел на её ласки с кошкой.
– Благородной крови? А поведение хуже, чем у представительницы плебейской, – он гневно посмотрел в глаза притихшей Маркизе.
– Что он с тобой сделал, этот ужасный мужик, моя девочка? – Стеша нежно погладила рукой кошку, и та, уткнувшись мордочкой в шею хозяйки, наконец, успокоилась и замурлыкала.
– Ничего я не сделал. Просто сел на диван и не увидел, что она там спала рядом с подушкой.
– А посмотреть, прежде чем опускать свою пятую точку на сидение, вас никогда не учили?
– Вы не предупредили, что держите столь опасное животное в доме. Чёрт, теперь придётся уколы делать от бешенства, – Томашевский продолжил обдувать губами саднившую болью рану. – Сначала пострадал от когтей одной кошки вчера, теперь добавила другая.
– Так вам и надо. Не будете нарушать наше девичье пространство своим вторжением, – Стефания опустила кошку на пол и вышла из комнаты. Вернулась через несколько минут с аптечкой в руках и присела рядом с Томашевским.
– Что это? – он показал рукой на ватный диск, который она смочила в прозрачной жидкости.
– Всего лишь антисептик. Я обработаю ваши царапины.
– Нет, мне лучше поехать к врачу, – он поднялся на ноги.
– Да, перестаньте вести себя, как маленький ребёнок, – она потянула его за рукав пиджака и усадила снова на диван. – Не нужно вам ни к какому врачу. Моя кошка абсолютно здорова и привита от всего, что только можно. Так что всё, что нам нужно это обработать ваши раны. Давайте руку!
Томашевский протянул свою ладонь и сморщился, едва она коснулась поражённого места ватным диском.
Стеша подула губами, пытаясь успокоить боль и помазав место дезинфицирующей мазью, внимательно осмотрела его руку.
– Ну, всё, жить будете.
– А шея?
– А что шея?
– Вы забыли про те царапины, что оставили вчера сами. Я их не обработал и опасаюсь, чтобы они не загноились.
– Что же вы с ними не пошли в больницу? Ведь возможно бешенство есть у меня.
– Вы шутите?
– Нет, потому что когда я вам их оставляла,
