Сиреневый черный. Жанна Лебедева

      Он медленно поднялся и, пошатываясь, пошел вдоль стола, опираясь на стулья. Из разорванного живота ручьями струилась черная густая жижа, перемешанная с кровью, такие же черные дорожки бежали от уголков губ, растекаясь по груди и шее.

      – Иди сюда! – глаза мертвеца полыхали ярче цутренней зари, и Таша, оцепенев, повиновалась.

      В мгновение ока пальцы Фиро сжались на ее плече, и он рывком прижал девушку спиной к стене.

      – Прости, принцесса, но что-то я проголодался, – его голос казался совсем хриплым и страшно тихим.

      – И это твоя благодарность? – Таша буравила его глазами, глядя в упор, прямо в темные колодцы расширившихся еще больше зрачков. – Сожрешь меня?

      – Трудно справляться с инстинктами, тем более, когда инстинкт всего один, основной – есть, – мертвец наклонил голову, внимательно разглядывая обреченное и измученное лицо своей жертвы. – Ничего не могу с собой поделать.

      – А мне уже все равно, – глаза девушки стали пустыми. – Я знала, на что иду, и не жалею. Лучше умереть сейчас, чем терпеть боль и бесчестие потом.

      – Не бойся, я буду нежен, – в голосе мертвеца прозвучала издевка, а эти страшные слова Таша уже слышала от Байруса…

      Принцесса вздрогнула и рванулась, но стальная хватка не ослабла, наоборот, в ту же секунду ледяное сильное тело вжало девушку в стену. Ухватив свободной рукой ташины волосы, мертвец закинул ей голову и вцепился зубами в шею.

      Хрустнула рвущаяся кожа, и Таша вздрогнула от боли, электрическим разрядом пронизавшей все тело. Потом боль ушла, кожа онемела, словно покрылась коркой льда. Стальная рука отпустила, наконец, ее волосы и безвольно съехала на талию. Из прокушенной шеи, согревая, на грудь под корсаж заструились ручейки крови.

      Вскоре остался холод. Только холод, безжизненным оцепенением унявший боль и страх. Девушка закрыла глаза, ощущая, как проваливается в темную яму, холодную, пустую, бездонную. В тот же миг кровь в теле потекла вспять, устремившись к прокушенной вене. Тело онемело, и Таша почувствовала, как мертвец каждым мускулом прижимает ее к стене, не давая рухнуть на пол. Кровь утекала, отдаваясь в сердце глухими толчками, вместе с ней уходили ужас и отчаяние. Холод успокаивал, накрывая волной томного безразличия.

      Чувствуя, как мертвец вытягивает из нее остатки жизни, принцесса почему-то почувствовала облегчение, какое-то странное упоение, укрывшее ее с головой. Словно ледяные волны катились по позвоночнику вниз, превращая боль в наслаждение, а тревогу и страх в безграничный покой. Теряя силы, Таша уронила голову на плечо мертвеца и обвила его шею руками, медленно проваливаясь в вечный сон.