потому, что уроды, за деньги, за добычу, за похоть. Да и просто так, потому что вам захотелось. Где логово?
Мужик качнул головой в сторону города.
– Но там нет ничего. Я вообще первый раз, а они все, что награбили, раньше продали.
– Где?
– Жданка, деревня брошенная, в трех километрах.
– Хорошо. И последний вопрос – кто заказчик?
– Не знаю, – предчувствуя плохое, быстро заговорил пленный, – даже Гоша его не видел, все шло через того в сапогах.
– Понятно, – подвел итог Игнат. – Как звали того в сапогах?
– Богами клянусь, не знаю. Между собой мы его звали Кошельком, а при обращении Господином. Мужики, отпустите, я ведь еще никого, никогда. Клянусь, брошу.
– Не будешь, – согласился Игнат, приоткрывая кокон. Фарат оживился, он уже понял, что произойдет и приготовился. – Ты больше никому вреда не причинишь.
Удар кинжала был быстрым и точным, незадачливый разбойник умер мгновенно. А джинна, получившего очередную порцию энергии, просто распирало от силы. Игнат поначалу не желал такой подкормки и старался держать своего «пассажира» в черном теле, в итоге получил мятеж, который едва не стоил ему жизни. В результате, нахлебавшись человеческой грязи, он понял, что куски души, ну или энергии, всяких уродов ничто по сравнению с его спокойствием, и уж точно жизнью. Так он смирился с Фаратом, и даже в какой-то степени у них появились отношения. Циркачу Игнат соврал, не стоит никому знать, что он общается с джинном.
Егерь вытер оружие об одежду убитого, после чего оттащил труп с дороги.
– Думаю, патруль заглянет сегодня сюда, вот и приберутся.
Игнат забрался в машину и завел двигатель.
– Мы с тобой влезли в чужую игру, – он пристально посмотрел на Свена, – и лучше бы никто не знал, кто пристрелил того хмыря в сапогах. Так что, не трепи языком, а то найдут тебя на помойке с перерезанным горлом.
– А те двое, которые убежали?
– Они будут молчать. Ну, скажут они, что их подельников грохнул мужик на багги, он же их и кончит, как свидетелей. Да и напрямую заказчик с ними не работал, ниточка обрывается на его человеке, который лежит на обочине. Сомневаюсь, что он держал шефа в курсе, скорее, тому известны общие детали, мол, я нанял четверых уродов, которых я потом пущу в расход. Этого его покровителю было больше, чем достаточно.
– Логично, – согласился импресарио.
Игнат слегка поддавал газу, пытаясь выехать из грязи, в которую после дождя превратилась грунтовая дорога. Сотня грузовиков, прошедших после ливня на Церковный и обратно, все же не самый популярный маршрут, изрядно разбили старую грунтовку, которую после зимы прошли грейдером, но снова раскатали. Пробуксовывая и раскидывая вокруг себя грязь, багги все-таки выбралась на сухой участок.
– И вообще, не трепись про то, что был у тварей. Люди смотрят косо. Все же суеверные. Баек всяких мистических наслушаются, потом начинают искать одержимых везде и всюду. Люди озлобились, и могут додумать то, чего не было.
– Да
