мрачно был вынужден подсказать страж, когда чаши весов дрогнули.
– Хорошо, пусть будет храбрость. А еще самопожертвование и любовь – видишь, красненький какой камень! Да он бы и один все перевесил!
– Любовь? – фыркнул страж. – Такого цвета? Страсть – не больше того!
– Ты на весы смотри, – посоветовала я, – или будем торговаться? Мы что – на базаре?
– Не хами.
– А ты уйди с дороги.
Существо отошло в сторону, не говоря больше ни слова, только головой покачало. А я только посетовала про себя, что не нашла камешка с надписью «уравновешенность». Цепочка, ведущая к антрацитовому кристаллу, замерцала и рассыпалась прахом. Вот и чудно, похоже, полдела сделано, да и Абао после этого заметно ожило.
В конце пролета от нас отстал Лусус, оказавшийся блондином с карими эльфийскими глазами, он потрепал меня по плечу и принялся отвлекать еще одного типа в капюшоне. Абао обрело плотность, цвет, жизнь. Его щупальца мерцали радугой, а в глазах светились галактики.
– Ты не пройдешь! – возвестила фигура на голову выше предыдущих. – Этот выход строили для тех, кто чист и предан добру! Завеса не пропустит тебя!
Я пожала плечами, не понимая, что несет очередной пафосный безумец, и пошла мимо, ведя Абао за руку. Вокруг начали тесниться еще фигуры, перешептывающиеся между собой.
– Но ты – не добра! – крикнул кто-то из них.
– А что есть добро?– полюбопытствовала я, останавливаясь и вспоминая лекцию Дэвлина о пауках и мухах. – Ловушка дуализма. А с весами, как мы недавно выяснили, у меня все в порядке.
– Она действительно не видит разницы, – ахнул кто-то, – не прибегает к софистике, а искренне не видит различий!
– Ага, – проворчал низкий голос, – да она эту преграду даже не заметила!
– Не увидела!
– Поверни назад!
До красивого беломраморного балкона оставалось несколько ступеней.
– Зачем?
– Побойся богов, запечатавших этот мир! Их правила…
– Вот не надо о богах, – прервала я говорившего, начиная заводиться, что придало мне сил еще на несколько шагов, – с одним я пью, двоим служу, а одна мечтала заполучить мою голову на Зимнее Солнцестояние. Боги меня не пугают. Озадачивают – трандец как, но не пугают.
– Одна ступенька, – грустно улыбнулось Абао, – нам пора прощаться, моя хрупкая Пестрая Бабочка. Ты и правда больше не испытываешь той ненависти к миру. Я больше не связано, я – свободно!
– Куда ты теперь?
– Куда угодно! Туда где тепло, светло и нет границ! Прости, я ничем не могу отблагодарить тебя, как подобает.
– Одна ступень еще, – этот страж был в переливающейся всеми цветами мантии, – и ее ты не сможешь перешагнуть, смертная. Эта ступень – страх! Это место не для людей! Что если ты сделаешь еще шаг и исчезнешь? Что если ты вернешься, и твой демон выпьет тебя? Или ты увидишь, как умирают
